– Да, – сказал я, думая о неспешно выписанных буквах, складывающихся в безупречные горизонтальные линии, о долгих часах, потраченных на то, чтобы человеческая рука и воля сложили эти слова. – Да, согласен с вами. Непременно буду пользоваться перчатками.
– Весьма признателен, – ответил он, поднимая бокал.
Перед обедом я поинтересовался, от каких расстройств страдал каждый из временных хозяев Евангелия от царицы Савской, в хронологическом порядке – сперва Пайетт, потом Хаггинс и, наконец, Грейндж. Каждый жаловался на одни и те же симптомы: непредсказуемое онемение конечностей, боли в груди, полная неспособность переваривать пищу. Но я не врач, и эти подробности мало что для меня значили. После ужина и разговоров об акциях, банках, поглощениях и обрядах, творимых святыми безумцами внутри священных меловых кругов, я стал прощаться. Проходя мимо Сковила, я остановился и задал ему вопрос, не дававший мне покоя.
– Мистер Сковил, почему вы избрали себе такое хобби? – поинтересовался я. – У вас есть средства, чтобы заняться чем угодно – снаряжать арктические экспедиции, раскапывать гробницы… Почему темная магия?
Он пожал плечами, как делают очень богатые люди, когда их телу приятно легчайшее шевеление мускулами.
– Это семейное. И вообще, почему искусство? – ответил он, улыбнувшись. – Почему больницы? Почему битвы и завоевания? Почему патронаж и благотворительность? Человеку надо ради чего-то работать помимо денег, верно?
Я тоже так считал. И сейчас считаю. И тем не менее…
Мне хочется знать, поверила мне Летти или нет, когда много лет назад я сказал ей, что никогда не разбогатею. Стоит ли задаться вопросом: вдруг ей показалось, что я слишком скромен, или боюсь коварных женщин, или просто лжец? Возможно, она считала меня ветвью раскидистого дерева, которое в должное время расцветет и явит ей ароматные цветы, сверкающие на солнце.
А на самом деле наступает мучительная ясность: я – всего лишь помощник библиотекаря.
ЗАПИСКА, ВЛОЖЕННАЯ В БЛОКНОТ А. ДЭВЕНПОРТА ЛОМАКСА, 17 сентября 1902 года
Дорогой папа!
Я хотела узнать, не скажешь ли ты мне, когда мама возвращается домой я спрашиваю потомучто Мисс черч хочет чтоб я выбрала новую одежду на весну а когда мама сдесь веселее. Если ты мне сообщиш я впишу в колендарик который она мне прислала из Флорентции.
С любовью,
Грейс
ОТРЫВОК ИЗ ДНЕВНИКА А. ДЭВЕНПОРТА ЛОМАКСА, 18 сентября 1902 года
Моя жизнь резко повернула в сторону безумия.
Сегодня между стеллажами ко мне подошел библиотекарь, источая трубочный дым и благожелательность, и я воспользовался шансом.
Моя жена прекрасна, и добра, и умна. Она заслуживает лучшего, чем пикники с холодным мясом в Риджентс-парке. И Грейс тоже, если на то пошло, хотя ей вполне хватает уток и хлеба. Не унизительно ли для человека моего происхождения выпрашивать деньги? Крайне унизительно. Но я не могу вечно слать Летти рассказы о новых исследованиях и старых книгах, ведь она принадлежит к миру искусства, о ней нужно заботиться, ею нужно восхищаться, ее хвалят герцоги и даже короли – порой я обязан писать ей о победах. Даже о таких, как прибавка к жалованью.
Библиотекарь открыл рот, чтобы похвалить меня, а я – чтобы попросить о повышенном жалованье, таком, которое окажется приемлемым для Летти и, может, даже вернет ее домой. Вдруг он остановился.
– Мистер Ломакс, у вас все в порядке? – спросил он. – Вы очень бледны, мой мальчик, а ваше выражение лица… Раньше я у вас такого не видел. Вы не слишком мало отдыхаете?
Я стоял, словно утратив дар речи, и понимал, что он прав. Мой облик был изображен неизвестным художником, и мне было невероятно трудно придать своему лицу его обычное выражение: теплота с легкой усталостью. Сердце по непонятной причине пустилось вскачь, а кончики пальцев явственно онемели.
Библиотекарь сочувственно поцокал языком:
– Боюсь, я так восторгался своим удивительным помощником, что вы перетрудились. Мистер Ломакс, идите домой, только положите мне на стол список ваших дел. Я обо всем позабочусь.
Я повиновался. Вернувшись домой и отдохнув с часок, я достал Евангелие от царицы Савской и вернулся к его изучению, попутно переводя фразы с латыни и записывая их в отдельную книжицу:
