>80.
Хотя положения о выходе из Гоминьдана и создании Советов в данной телеграмме отсутствовали, она, тем не менее, содержала ряд пунктов, либо идентичных, либо очень близких предложениям оппозиции. Это касается прежде всего «аграрной революции», организации «своей» армии из рабочих и крестьян, расправы с «ненадежными генералами», «освежения» верхушки Гоминьдана. Вполне очевидно, что общий дух телеграммы нацеливал на «углубление» революции. Впоследствии вокруг нее возникло множество пересудов. Одно из распространенных мнений состоит в том, что она была послана Сталиным и, следовательно, полностью отражала его позицию. Такой вывод проистекает, в частности, из того факта, что Сталин сослался чуть позднее на эту телеграмму на пленуме ЦК ВКП(б), чтобы защититься от нападок оппозиции. Но на пленуме Сталин не утверждал, что телеграмма была послана им. Более того, из его слов вытекало, что она была направлена Коминтерном. Это как раз и наводит на размышления. Сталин обычно телеграммы Коминтерна не подписывал. Более того, он поддерживал прямую связь по линии ЦК ВКП(б) непосредственно с Бородиным. То, что он вышел напрямую на Роя, вызывает большие сомнения. Скорее всего, телеграмма исходила из аппарата Коминтерна и была составлена на основе резолюции, только что принятой пленумом ИККИ. Однако сама резолюция имела компромиссный характер и не могла полностью отражать позицию Сталина. Это понимал Бородин, представлявший себе сталинскую позицию лучше, чем кто–либо другой. Но этого не знал Рой. Поэтому он увидел в полученной телеграмме как раз то, к чему призывал сам — курс на «углубление» революции. Можно понять удивление Роя, который, обратившись к Бородину с предложением начать претворять установки, изложенные в телеграмме, неожиданно натолкнулся на твердое противодействие. У Бородина было боль е полномочий, боль е политического влияния, и Рой ничего не мог с этим поделать. На первых порах он попытался вовлечь в свои планы Блюхера, но тот отказался действовать против Бородина. Тогда Рой по ел на отчаянный аг. Без всяких консультаций с кем бы то ни было он ознакомил с текстом телеграммы Ван Цзин–вэя и некоторых других лидеров Гоминьдана. То, что произошло потом можно сравнить с эффектом разорвав шейся бомбы. Чего–либо другого трудно было ожидать. Положения телеграммы о «колеблющихся стариках», «взятии земли снизу», организации «своей надежной армии», революционного трибунала и т. д., могли вызвать только возмущение, и, к тому же, порядочно напугать руководителей Гоминьдана. Коминтерн, должно быть, предстал перед ними как далекая враждебная сила, заложником которой они все стали. Если у них еще и оставались какие–то сомнения насчет намерений Коминтерна, то теперь они должны были, наверняка, рассеяться. Ван Цзин–вэй был вне себя. Он пришел домой к Бородину и в весьма резких тонах заявил ему протест. Бородин пребывал в замешательстве: с таким беспрецедентным нарушением дисциплины ему еще не приходилось иметь дело. Он потребовал немедленного отзыва Роя в Москву 8>-. Подобный шаг Роя был вызван либо исключительной наивностью, либо преднамеренным расчетом. Сам он впоследствии объяснял это стремлением «убедить» Ван Цзин–вэя, что Гоминьдан продолжает пользоваться поддержкой Москвы. Но каковы бы ни были его мотивы, объективно он способствовал победе линии оппозиции, выступав ей за разрыв с Гоминьданом. Бородину уже не удалось выправить положения. Развязка приближалась.
1 июня войска уханьского правительства взяли Чжэнчжоу, важный стратегический пункт на месте пересечения двух дорог: Лунхайской и Тяньцзин — Пукоуской. В тот же вечер в город вступили передовые части генерала Фэн Юй–сяна. 8 июня Ван Цзин–вэй, Тань Янь–кай, Сунь Фо, Гу Мын–юй, Сюй Цянь и другие лидеры Уханя выехали в Чжэнчжоу для переговоров с Фэн Юй–сяном. В ходе этой встречи и было, видимо, принято решение об окончательном разрыве Гоминьдана с китайской компартией. Сразу же по завершении конференции Фэн Юй–сян выехал в Кайфын, якобы, для инспектирования войск, но в действительности проследовал в Сюйчжоу. Там 15 июня состоялась его встреча с Чан Кай- и. На ней были достигнуты следующие договоренности: Бородин должен отбыть в Советский Союз; члены ЦИК Гоминьдана в Ухане должны присоединиться к ЦИК Гоминьдана в Нанкине; войска Тан Шэн–чжи вливаются в войска под командованием Чан Кай–ши.
