Бородин, однако, ехать в Наньчан отказался. Вместо этого он созвал 7 января совещание Объединенной комиссии, на которой было решено послать Чан Кай–ши делегатов и телеграмму с требованием приехать в Ухань. Чан Кай–ши был вынужден согласиться. Он прибыл в Ухань 12 января.
Переговоры Бородина и Чан Кай– и ли не просто, несмотря на внешнюю дружелюбность и радушный прием. Об этом, например, свидетельствует выступление Бородина на банкете по случаю приезда Чан Кай- и. В мемуарах Чан Кай– и вспоминал, что тогда Бородин высказал следующее предупреждение в его адрес:
«Товарищ Чан, мы с вами работали вместе в течение трех лет; вы очень хорошо знаете, что мы не можем позволить тем, кто является антикоммунистом, выступает с антирабочих и антикрестьянских позиций, присутствовать в наших рядах».
Чан Кай– и в свою очередь в одной из бесед с Бородиным стал, вдруг рассуждать о «красном империализме» и дал понять Бородину, что тот подрывает политику союза между Россией и Гоминьданом, завещанную Сунь Ят–сеном. В конечном счете Чан Кай– и вынужден был все же согласиться на переезд правительства в Ухань, сделав, однако, оговорку для себя лично на том основании, что он должен находиться ближе к фронту 58. Но победа Бородина оказалась «пирровой». С этого момента его отнош ения с Чан Кай– и стали прогрессивно ухудшаться. Вернувшись 27 января в Наньчан последний заявил своим приближенным:
«Я надеюсь, что партия и правительство единогласно потребуют прекращения деятельности Бородина в Китае. Нам не следует уделять очень много внимания тому, что о нас говорят иностранцы. Мы должны сохранять свою собственную независимую позицию в отношении революции».
В начале февраля Чан Кай-ш и уже стал открыто требовать отставки Бородина и его отъезда в Москву. Можно утверждать, что Бородин совершил серьезный психологический просчет, во многом обусловив ший последующий провал сталинской стратегии в Китае. Бородин недоучел силы бонапартистских устремлений Чан Кай–ши, амбициозности его характера и сильно задел его самолюбие. Вместо того, чтобы использовать честолюбие Чан Кай– и в интересах политики Москвы, он фактически антагонизировал его. Он также переоценил лидерский потенциал других руководителей Гоминьдана, в частности, Ван Цзин–вэя. Это были не столько политические, сколько технические ошибки, но они сыграли роковую роль.
Ухудшение отношений между Чан Кай–ши и Бородиным немедленно отразилось на взаимоотношениях между Наньчаном и Уханем. В середине февраля в Ухане уже вовсю проводилась кампания против «личной диктатуры» Чан Кай–ши. 21 февраля было объявлено о том, что в Ухане начинает официально действовать национальное правительство и ЦИК Гоминьдана. 10–17 марта был проведен третий пленум ЦИК, который принял важные решения по утверждению принципа коллективного руководства. Пост председателя ЦИК был ликвидирован. Его заменил президиум ЦИК в составе девяти человек. Список членов ЦИК начинался с имени Ван Цзин–вэя, хотя он пока находился за границей. Но это должно было подчеркнуть лидирующую роль последнего в Гоминьдане. Таким же образом был ликвидирован пост председателя Военного совета, который был так же заменен президиумом. И в этом списке на первом месте значился Ван Цзин–вэй. Была принята резолюция, подтверждав ая союз между компартией и Гоминьданом. Впервые коммунисты во ли в правительство. Они получили два портфеля — министра труда и министра земледелия 60. Важным, с точки зрения сталинской стратегии, стало введение запрета для руководителей Гоминьдана вступать в переговоры с иностранными державами без разрешения министра иностранных дел.
Чан Кай– и под предлогом занятости на фронте на пленуме отсутствовал. Тем не менее, в ряде своих выступлений он дал понять, что признает ре ения пленума. Видимо, именно это послужило поводом для того, чтобы Сталин 5 апреля на конференции московской парторганизации заявил, что Чан Кай– и является борцом против империализма, что он подчинился дисциплине Гоминьдана и что поэтому он является надежным союзником. Но как очень скоро выяснилось обещания Чан Кай– и явились всего ли ь политическим маневром, чтобы выиграть время и подготовить силы для настоящего переворота.
