Джастин понял: его гость что-то скрывает.
— Да, Гектор, вы, наверное, правы, но, как говорится, горбатого могила ис… хм, неудачно выразился. Старые привычки, знаете ли, въедаются в плоть и кровь. В прошлой жизни я привык разбираться в юридической абракадабре, так что, если не возражаете… — Джастин протянул руку.
Гектор отдал ему цифродруга, молясь про себя, чтобы Джастин прочитал написанное по диагонали и скорее поставил отпечаток пальца. Он в досаде следил за тем, как Джастин пытается сладить с незнакомым устройством. Вначале он читал с нескрываемым любопытством. Неожиданно взгляд Джастина посуровел.
«Что значит „Стандартное положение о персональной инкорпорации“? — думал Джастин. Еще несколько секунд он читал молча и пришел к выводу: — Тут что-то не так!»
Он оторвался от цифродруга и посмотрел на брюнета.
— Гектор, вы не можете оставить это… ненадолго у меня? То есть… мне показалось, что вы очень спешите.
Гектор, который до сих пор старался казаться как можно ниже и даже сутулился, вдруг выпрямился во весь свой рост — метр девяносто.
— Джастин, — ответил он, зловеще прищурившись, — похоже, вы не понимаете. Сейчас вы… как бы помягче выразиться… нищий. Если мы не получим возможности взыскать с вас плату, мы вынуждены будем повторно заморозить вас до тех пор, пока не будут обеспечены иные формы платежа.
Джастин словно окаменел.
— И когда же состоится… «повторная заморозка»? — Он с трудом взял себя в руки и надеялся лишь на одно — потянуть время. Он пролежал в анабиозе триста лет, сейчас ему меньше всего хочется снова уснуть.
— А хоть бы и сейчас! — холодно ответил Гектор.
Он щелкнул пальцами, и в комнате вдруг появились два головореза, одетых в шуршащие белые спортивные костюмы. Джастин решил, что головорезы — явный перебор. Бежать ему некуда, да и драться с этой горой мускулов он не собирается. Головорезы мрачно смотрели на Джастина, словно он мешал им заняться другими, гораздо более важными, делами.
— Погодите, — обратился Джастин к Гектору.
Головорезы тут же застыли на месте.
— Доктор Харпер уверяла, что ни один мой современник не дожил до сегодняшнего дня… Вы уверены, что не потеряете работу, если заново заморозите меня?
— Вас-то? — хмыкнул Гектор. — Вы и в самом деле считаете себя кем-то особенным? Позвольте вас разочаровать. Это не так.
Головорезы застыли на месте, ожидая приказа хозяина.
— Мы постоянно сталкиваемся с умниками вроде вас, — продолжал Гектор. — «Я выжил, наверное, я везунчик… Я не такой, как все!» — Он кривлялся, явно кого-то передразнивая. — Чушь собачья! А с доктором Харпер мы проведем беседу о том, что нельзя внушать пациентам вредные мысли… От ее разговоров больше вреда, чем пользы! — Гектор сосредоточил стальной взгляд на Джастине. — Сейчас я вам все объясню. Вы — пациент. Таких, как вы, много. Вы очутились в мире, законы которого вы пока понять не в состоянии. Поэтому советую не заморачиваться мыслями о собственном якобы величии. Главное для вас другое: убедить меня в своей платежеспособности. Заранее отвечаю на ваш возможный вопрос. Вас интересует, можете ли вы отказаться поставить свою подпись? Нет, не можете. После вас я должен зайти еще к трем пациентам, вы всех нас задерживаете. Итак, если вы через десять секунд не поставите отпечаток пальца и не распишетесь над пунктирной линией, роболакей номер один вырубит вас, а роболакей номер два вернет вас в небытие. И тогда — позвольте мне быть с вами предельно откровенным — в следующий раз вы увидите человеческое лицо лишь еще через несколько десятков, а то и сотен лет. Хорошо одно: мне не придется вами заниматься, распинаться тут перед вами и давать десять секунд на размышление. Осталось пять, четыре, три…
Головорезы угрожающе двинулись к Джастину.
Угрозы Гектора и наступление двух шкафообразных типов так напугали Джастина, что его рука самопроизвольно потянулась к планшету.
— Что здесь происходит?
На пороге стояла Нила, она держала в руках поднос с омлетом, тостом и кофе. Лицо у нее было очень недовольное.
«Я бы и сам хотел это знать», — подумал Джастин, радуясь, что проведет хотя бы еще несколько мгновений в сознательном состоянии.
