— Да, я слышала.
Аманда Хаттон была фрейлиной Дженнифер, после свадьбы она осталась во дворце в качестве своего рода дипломатической сотрудницы. Пиа мало знала Аманду, но прочла в газете, что та собирается замуж за принца Стефано, самого младшего и самого буйного из всех четырех ди Талора. И всего месяц назад принцесса Изабелла вышла замуж за американца.
— Со мной это определенно не случится, — пообещала Пиа. — Я здесь только для того, чтобы помочь беременной подруге.
Софи повела ее в жилую часть дворца. Открывались двойные двери, они шли через комнаты, украшенные зеркалами и предметами искусства, а мысли Пиа все время возвращались к принцу Федерико. К широкому развороту плеч, к предупреждающей интонации, когда он говорил об Антонио и Дженнифер.
Когда они проходили мимо портрета Федерико, на котором он принимал с отцом национальный парад, Пиа решила, что он, пожалуй, заслуживает того, чтобы узнать его получше. Но при условии, что он научится немного расслабляться. Не будет похожим на тщательно перерисованный персонаж из книги. Вероятно — всего лишь вероятно, — что женщины, которые на снимках в прессе вьются вокруг него, что-то находят в нем.
При этой мысли она прижала руку к груди. Что это на нее нашло? Ведь она трусиха. Ей с трудом удается не залиться краской, когда мужчина помогает ей выйти из машины.
Ладно. С тех пор как она встречалась с мужчиной, прошло много-много лет. Работа не позволяла ей заводить романтические отношения. А работа для нее все. И Федерико нет места в ее жизни. Вернее, наоборот. Если принц Федерико со своей спокойной грацией пройдет по улице, все головы повернутся ему вслед. Особенно женские головы. А на нее никто не взглянет. Совершенно ясно, что и он ее не заметит. Но в ее планы и не входит добиваться его внимания. И очень хорошо, что она не притягивает мужские взгляды. Иначе получишь то, что имеет Дженнифер. Беременность. А у нее нет ни намерения, ни необходимости в этих книжках с цветастой обложкой.
Почему она так заинтересовала его?
Федерико ди Талора смотрел из окна второго этажа, расположенного прямо над лестницей, ведущей в частные апартаменты королевской семьи. Со своего наблюдательного пункта он мог видеть Софи, стоявшую на ступенях и разговаривавшую с Пиа Ренати. Женщины ждали, пока водитель достанет из багажника лимузина светлую, видавшую виды сумку Пиа.
У нее небрежный вид. Короткие непричесанные кудри торчат во все стороны. Сандалии… Одежда… Какое есть слово? Хиппи? Нет, она не хиппи в том смысле, как он это понимает. Но недалеко от них ушла.
Земная. Реальная. Верная себе.
Она озадачила его. Восемнадцать месяцев назад на свадьбе Антонио и Дженнифер она поспешила исчезнуть. Первое впечатление заставляло думать, что ее раздражают представители аристократии. Он уже не раз встречался с такой реакцией. Слишком уж навязчиво его и других представителей королевской семьи выставляют личностями более значительными, чем они есть на самом деле. Избранные. Совершенные.
Как он ненавидел слово «совершенство». Смерть Лукреции показала ему, как далек он от совершенства.
Учитывая собственное происхождение, Пиа должна бы знать, что аристократы не такие уж несносно безупречные, они тоже делают ошибки.
Конечно, она может быть и из простых. Но если память ему не изменяет, виконт Анжело Ренати, друг Антонио, — ее кузен. Анжело с его репутацией волокиты никогда не беспокоился, назовут ли газетчики его совершенством. Но если не Анжело, то мать Пиа определенно могла кое-чему научить ее. Потому что сливки общества были постоянными клиентами Сабрины Ренати. Приходится предположить, что странное поведение Пиа значит что-то большее.
Так или иначе она явно воспринимает его как Принца Совершенство, приняв на веру образ, созданный СМИ.
Чтобы лучше видеть, как она идет по лестнице за Софи в глубину дворца, он отодвинул тяжелую штору. Когда женщины скрылись из виду, он вернул бархатную штору на место и отвернулся от окна. Пора подумать о сыновьях и о проблемах, возникших с няней. Третьей после смерти их матери. Но мысли его почему-то вернулись к разговору с Пиа.
