Наконец чиновник Тан обратился к моему отцу:
— Не только ваша дочь попала под сильное влияние этой ужасной оперы.
Что за странное соболезнование?
— Но она любила ее, — пробормотал Жэнь. Мужчины удивленно уставились на него, и он добавил: — Я слышал, что так говорили о вашей дочери, господин Чэнь. Если бы я имел счастье жениться на ней, я бы никогда не запрещал ей наслаждаться оперой.
Мне сложно описать, что я чувствовала, когда смотрела на него. Ведь совсем недавно мы сжимали друг друга в объятиях, сочиняли стихи, и между нами бежал поток цин. Его скорбь была искренней, и я вновь пожалела о том, что была так глупа и упряма, ведь это закончилось так печально.
— Но она умерла от любовного томления, совсем как та несчастная девушка из оперы! — резко ответил чиновник Тан. Видимо, он не привык к возражениям.
— Действительно, жизнь часто подражает искусству, и не всегда это подражание благотворно, — согласился отец, — но мальчик прав. Моя дочь не представляла жизни без слов и эмоций. А вам, господин Тан, неужели вам никогда не хотелось посетить женские покои и окунуться в глубину цин!
Прежде чем чиновник Тан открыл рот, Жэнь заметил:
— Ваша дочь не лишилась слов и эмоций даже сейчас, господин Чэнь. Две ночи подряд она навещала меня в моих снах.
«Нет!» — закричала я, стоя на Наблюдательной террасе. Разве он не понимает, к чему приведет его откровенность?
Отец и чиновник Тан встревоженно посмотрели на него.
— Это правда, мы встречались, — продолжил Жэнь. — Несколько ночей назад мы были вместе в вашей беседке Любования Луной. Когда она впервые пришла ко мне, ее волосы были уложены в свадебную прическу, а рукава жакета вышиты узором «крылья зимородка».
— Ты очень точно описываешь ее, — согласился мой отец, а затем с подозрением спросил: — Но как ты узнал ее, если вы никогда не встречались ранее?
Неужели Жэнь выдаст наш секрет? Неужели он опозорит меня в глазах моего отца?
— Мне подсказало сердце, — объяснил Жэнь. — Мы вместе сочиняли стихи. Паренье в облаках как бесконечный сон... Когда я проснулся, то записал восемнадцать стихотворений.
— Жэнь, ты еще раз доказал мне, что не боишься своих чувств, — произнес мой отец. — Я не мог бы желать лучшего зятя.
Жэнь полез в рукав и вытащил несколько сложенных листов бумаги.
— Я подумал, вам захочется их прочитать.
Жэнь поступил прекрасно, но он сделал ужасную, почти неисправимую ошибку. При жизни я не раз слышала, что если покойник является кому-нибудь во сне и этот человек рассказывает об этом, или, еще хуже, показывает другим слова, написанные призраком, то тот навсегда исчезает. Поэтому духи лисицы, призраки и даже бессмертные умоляют своих земных возлюбленных не рассказывать миру об их существовании. Но люди не умеют хранить секреты. Это противоречит человеческой природе. Конечно, дух, какой бы облик он ни принял, не исчезает, ведь он и так находится в конце пути. Куда ему идти? Но он теряет способность навещать живых во сне. Я была вне себя от горя.
На шестой неделе после моей смерти мне нужно было перейти реку Неотвратимости. На седьмой неделе я должна была оказаться во владениях Князя Колеса и встретиться с судьями, которые решат мою судьбу. Но ничего этого не случилось. Я осталась на Наблюдательной террасе. Очевидно, случилось нечто непоправимое.
Я никогда не слышала, чтобы папа заговаривал с Жэнем о свадьбе призраков. Отец был очень занят, потому что готовился к переезду во дворец в Пекине, где он займет свой новый пост. Мне следовало быть опечаленной — неужели он заставит себя поклониться императору-маньчжуру? — и я на самом деле была печальна. Мне следовало видеть сходство между моей смертью и похоронами Линян, действиями моего отца и спешкой губернатора Ду — и я его видела. Мне следовало побеспокоиться о душе моего отца, когда он решил отказаться от своих принципов в погоне за богатством, — и я беспокоилась. Но больше всего я боялась, что папа попросит другого юношу, не Жэня, сделать меня своей невестой-призраком. Он мог бы легко подбросить деньги на дорогу за нашими воротами, подождать, пока какой-нибудь прохожий подберет их, а затем сказать этому человеку, что, подняв «выкуп за невесту», он согласился сделать меня своей женой. Но этого тоже не случилось.
