Затем она закрыла лицо И плотной вуалью и помогла ей взобраться в паланкин. Играло всего несколько музыкантов, местный знаток фэн шуй разбрасывал зерна, бобы, мелкие плоды и медные деньги, чтобы умилостивить злых духов. Но я видела, что никаких духов там не было. Там была только я, вне себя от счастья, и деревенские детишки, которые устроили свалку из-за подарков, чтобы отнести их домой. И не могла изменить свою судьбу, и она покинула родную деревню. Она не надеялась, что почувствует к мужу любовь или привязанность, но у нее, как у ее матери, было храброе сердце.
Мать Жэня встречала паланкин у главных ворот. Она не могла видеть лицо девушки, но она осмотрела ее ступни и осталась довольна. Затем они обе, покачиваясь, пошли по усадьбе к спальным покоям. Там госпожа У вложила в руки снохи сокровенную книгу.
— Прочитай ее, и ты узнаешь, что нужно делать сегодня ночью. Надеюсь, через девять месяцев ты родишь мне внука.
Через несколько часов прибыл Жэнь. Я смотрела на то, как он поднял вуаль и улыбнулся, увидев прекрасное лицо И. Он был счастлив. Я пожелала им всегда иметь Три Изобилия: удачу, долголетие и сыновей — и покинула спальню.
Я не хотела повторять ошибки, которые допустила с Цзе. Я не буду жить в спальне И и Жэня, потому что там у меня может возникнуть соблазн вмешаться в происходящее, как я делала раньше. Как всегда в случае растерянности, я обратилась к «Пионовой беседке». Линян влекло растущее в саду сливовое дерево. «Быть похороненной под ним сочла бы я большой удачей...». Она представляла, как во время темных летних дождей ее благоуханный дух будет носиться под этим деревом или прижиматься к его корням. После смерти родители исполнили ее желание. Позже Ши Сяньгу поставила в вазу ветку цветущей сливы и отнесла ее на алтарь Линян. В знак благодарности призрак Линян окатил ее цветками сливы. Я подошла к сливе у дома семьи У. Она перестала цвести и плодоносить с тех пор, как я умерла. Мне навился ее унылый вид. Я устроилась за покрытыми мхом камнями, окружавшими ствол дерева. Отсюда я смогу, не вмешиваясь, наблюдать за жизнью Жэня и И.
И быстро свыклась с ролью жены. Она стала хозяйкой таких богатств, которых раньше не могла и представить, но никогда не была расточительной. Она с детства мечтала о спокойствии, а не о показной роскоши. Теперь, став женой, она не хотела быть просто прелестным украшением. Она была очаровательна - ее кожа была гладкой, как нефрит, каждый шаг ее лилейных ножек был таким изящным, что, казалось, цветы расцветают, подражая ей, а ее неуверенная походка была столь легкой, что юбки вились вокруг нее, словно туман. Она никогда не жаловалась, даже тогда, когда ее охватывала тоска по матери. Вместо того чтобы плакать, кричать на слуг или бить чашки, она проводила такие дни, тихо сидя у северного окна. Рядом с ней никого не было, кроме единственной курильницы для благовоний. И, конечно, меня.
Она полюбила Жэня и прониклась уважением к его матери. В женских покоях никогда не были слышны споры, потому что И делала все, чтобы порадовать свою свекровь. И никогда не вспоминала о своих предшественницах. Она не издевалась над нами за то, что мы умерли такими молодыми. Она не пыталась очернить память о нас. Вместо этого она предпочитала развлекать мужа и свекровь пением, танцами, игрой на цитре. А они любовались ее невинным и живым нравом. Ее сердце было подобно широкой дороге, на которой всем найдется место. Она была вежлива со слугами, всегда находила добрые слова для повара и обращалась с торговцами так, словно они были ее родственниками. Свекровь одобряла ее действия, а муж любил до безумия. И ела вкусную еду, носила вышитую одежду, жила в прекрасном доме. Однако она была недостаточно образованна. Но теперь в моем распоряжении была библиотека Жэня, и я могла продолжать обучать ее. Впрочем, такие мысли приходили в голову не только мне.
Я помнила, как отец учил меня читать и размышлять над прочитанным, и однажды усадила И на колени Жэня. Его привлекали ее простодушие и искренность, и он помогал ей, задавая вопросы о прочитанном, благодаря чему она училась думать и критиковать. И связывала нас с Жэнем. В своих заботах о ее образовании мы были одним целым. Она научилась разбираться в трудах классиков. Ее познания в литературе и математике были выше всяких похвал. Мы с Жэнем гордились ее знаниями и достижениями.
