Ввиду малолетства московского государя, вступившего на престол в трехлетнем возрасте, в 1530-1540-е гг. усилились позиции боярства. Борьбу за фактическое обладание властью повели две боярские группировки – гедиминовичей Бельских и рюриковичей Шуйских. Не считавшиеся с юным Иваном временщики вызывали у того резкое раздражение, приведя, по его собственному признанию в дальнейшем, к жажде отмщения.
Первоначально в борьбе с боярской элитой использовался сценарий создания нового высшего управленческого органа, кооптируемого из худородных родов, в обход действовавшей традиции местничества. По наущению священника кремлевского Благовещенского собора Сильвестра (впоследствии – редактора «Домостроя») при Иване IV был сформирован неформальный совещательный институт, проводивший разработку реформаторской политики. Не вполне корректное наименование его на польско-литовский манер «Избранная Рада» обязано своим происхождением Андрею Курбскому [116] .
В феврале 1549 г. был созван первый в истории России Земский собор, сравниваемый зачастую с европейскими национальными представительными учреждениями. Лейтмотивом соборных решений стало всенародное одобрение затеянной управленческой трансформации. Латентный мотив заключался в подрыве позиций боярской элиты за счет расширения демократической платформы.
Но действенность «Избранной рады» как инструмента цезарианской политики постепенно выхолащивалась. Сформированный на ее основе круг новой элиты занял фактически ту самую нишу, которая принадлежала прежде Бельским и Шуйским. Выстраивалась перспектива превращения государя в марионетку кооптированной им же элитной группировки.
Охлаждение в отношениях Ивана IV и Избранной Рады обусловливалось обстоятельствами постигшего царя в 1553 г. тяжелого, грозившего смертельным исходом заболевания. Государь настаивал на присяге своего сына, малолетнего Дмитрия. Во время посвященного избавлению от смертельной болезни паломничества в Кирилло-Белозерский монастырь царевич Дмитрий неожиданно умирает. Версия об отравлении была в этой ситуации более чем правдоподобна. Отсутствовали лишь прямые доказательства.
Особенно большое впечатление на царя оказала измена бежавшего в Литву князя Андрея Курбского. Знание им системы русских оборонительных укреплений было использовано польскими войсками в боевых действиях против Московского царства. И это был не единичный случай измены. В арсенале Ивана IV оставалось единственно возможное в этой ситуации средство – обратиться к народу.
Московский люд был эпатирован неожиданным отъездом в конце 1564 г. царя из столицы и его последующим отречением от царского престола. Характерно, что государь увез с собой казну и основные религиозные реликвии. Новой резиденцией Ивана IV стала подмосковная Александрова слобода. В отправленном оттуда митрополиту Афанасию послании царь апеллировал к народу и объяснял мотивы своего отречения боярскими заговорами.
Челобитье Ивану IV на возвращение было принято им на условии установления опричнины. Само понятие являлось производным от старорусского слова «опричь» – «кроме». Вся земля подразделялась теперь на земскую и опричную. Последняя, передаваемая в личное распоряжение царя, выводилась за рамки государственного земельного фонда. Создавались параллельные в отношении к земским структуры власти – войско, чиновный аппарат, дума, казна и т. п. Фактической опричной столицей становилась Александрова слобода, покидаемая царем для визитов в земскую Москву сравнительно нечасто.
Для управления опричными землями избирались первоначально тысяча, а затем шесть тысяч служилых людей.
Жизнь в Александровой слободе строилась на основаниях разработанного лично Иваном IV Устава «Грозного ангела» (под ним подразумевался архангел Михаил) и внешне уподоблялась монастырскому общежительству. Царь выступал игуменом этого своеобразного монастыря. Контрэлита создавалась по принципам формирования монашеского братства. Без этого дистанцирования от разлагающейся в пороках существующей властной системы затея создания альтернативных властно-управленческих кадров вряд ли бы удалась.
