Считается, что армия, защищающая свою землю, оберегающая кров и семьи от нападения, сражается значительно лучше, она более мотивирована на победу, чем армия агрессора. В этом факте, между прочим, скрывается и тайна российских побед. Мы всегда воюем за свое и никогда — за чужое. Даже при расширении территории нашей страны мы все равно воевали за свое. Когда территория нашего государства в итоге увеличивалась, речь шла об обороне и защите того, что мы имели. Казань Иван Грозный брал не потому, что этот город был ему крайне необходим, не для «порабощения» татарского населения Поволжья, а из-за того, что постоянные набеги на территорию тогдашнего Российского государства делали невозможным его спокойное развитие. Поход Ивана Грозного на Казань не был завоевательным.[157] Как, кстати, и походы русской армии в Крым, откуда набеги продолжались вплоть до середины ХVIII века.[158]
С 1055 по 1462 год, по расчету историка С.М. Соловьева, Россия перенесла 245 нашествий, причем 200 нападений были совершены в период между 1240 и 1462 годами. Набеги происходили почти каждый год! С 1365 по 1893 год, за 525 лет, Россия воевала 305 лет.[159] Отсюда наш боевой характер, наш дух и… наше миролюбие. Россия сражалась так часто, что жители ее войну не любят …
В середине XVI века в Казанском ханстве насчитывалось около 100 000 русских невольников, а «промысел» захвата людей являлся важной статьей экономики этого государства, принося хороший доход. Ведь эти 100 000 были лишь частью угнанных в рабство, жили в самом ханстве, а многих других продавали дальше. В основном — в Крым, где на месте современной Феодосии, а тогда города Кафа, существовал крупнейший невольничий рынок, откуда людей вывозили в Османскую империю. После того как в Казани к власти в результате переворота пришла ветвь крымских ханов, отношения Москвы и Казани резко ухудшились. В 1521 году Россию опустошили два брата — Махмет Гирей (крымский) и Саип-Гирей (казанский). В 1537 году казанский хан Сафа-Гирей, будучи крымским царевичем, совершил набег на восток и северо-запад Московского царства, а именно Муромскую и Костромскую землю. В итоге осенью 1552 года Казань была взята штурмом, и власть от хана Едигера перешла к Ивану Грозному.[160] После объединения русского и татарского народов в рамках одного мощного государства между славянами и тюрками НИ РАЗУ не было никаких межнациональных столкновений.
Здесь нужно расставить точки над i, чтобы пресечь спекуляции «о кровавом московском режиме». В 1552 году в штурме Казани со стороны Ивана Грозного участвовали: русские формирования (около 50 тыс.), касимовские татары во главе с Шир-Али (30 тыс.), астраханские татары во главе с царевичем Кайбуллой (20 тыс.), московские, нижегородские и казанские татары (10 тыс.), ногайцы (3 тыс.), мещеряки (5 тыс.), чуваши под командованием князя Шептаха (4 тыс.), мордвины во главе с Еникеем Тенниевичем Кугушевым (от 7 до 10 тыс.), черкесы, то есть адыгейцы, и кабарда во главе с Темрюком Идаровым (10 тыс.), черемисы и вотяки под командованием Акларса и сотника Тугая (10 тыс.), немецкие, польские и английские наемники (10 тыс.).[161] Простой подсчет показывает: нерусские бойцы составляли в войске Москвы большинство, а тюрки — около половины его численности. При штурме Казани не русские сражались против татар, а татары и народы Поволжья, подчинявшиеся московскому царю, вместе с русскими взяли крепость, которую защищали татары и другие народы Поволжья, служившие Казанскому ханству. Среди защитников Казани были: казанские татары под командованием хана Едигера (30–35 тыс.), ногайские татары (2,5–3 тыс.), астраханские татары (10 тыс.), крымские татары (?), турки (1 тыс.), черемисы и вотяки (10–15 тыс.) и 1 тыс. этнических русских во главе с Добрунцовым.[162]
Татар, штурмовавших Казань, было больше, чем татар, ее защищавших. Типичная феодальная война того времени, где две многонациональные силы, имеющие одинаковую или почти одинаковую легитимность, оспаривают престол, опираясь на геополитические интересы других держав.[163]
