– Сказала, – усмехнулась Велена. – И тем навлекла на себя гнев царицы ночи.
– Перебесится, – презрительно скривил губы Весень. – И сама падет в объятия Слепого Бера. Вот тогда, дорогая, пробьет наш с тобой час. Не скрою, я всегда мечтал переспать с гарпией.
– А просто вампирша тебе уже в тягость, – прищурилась на него Велена.
– Ты для меня всегда желанна, дорогая, – расплылся в ослепительной улыбке боярин. – И впереди у нас с тобою целая ночь.
Однако Весеню в эту ночь, похоже, не суждено было вкусить блаженства в полной мере. Шум, донесшийся снизу, привлек его внимание, но все-таки не сумел оторвать его от желанного тела. Зато стальное жало, упершееся боярину в затылок, оказалось куда более существенной помехой. Желание покинуло Весеня раньше, чем он успел удовлетворить страсть своей любовницы. Велена слизнула с губ свежую кровь и открыла глаза.
– Ратмир! – вскричала она в ярости. – Как ты посмел мне помещать!
Боярин Весень, полагая, что имеет дело всего лишь с ревнивым дураком, чуть повернул голову и уже готов был обрушить весь свой гнев на недостойного княжича, но тут у самого его уха прозвучал голос, полный презрения:
– Именем Велеса!
Весень похолодел. Рука его потянулась к мечу, но тут же бессильно упала. Сопротивление было бессмысленно. За спиной ведуна, произнесшего роковые для распутного боярина слова, стояли мечники, вооруженные до зубов. В недобрый час Весень решил предаться блуду, понадеявшись на защиту боярина Володаря.
– Боярин Володарь уже понес заслуженную кару, теперь очередь за тобой, Весень. – Ермень! – узнал голос говорившего верный слуга Слепого Бера. – Вот кого не чаял здесь встретить.
– Главная встреча тебе еще предстоит, – насмешливо произнес сын рахмана Приама. – И это будет очень горячая встреча. Свяжите их и бросьте в телегу.
Грубые руки подхватили Весеня, скрутили его тело веревкой и забили в рот кляп. Боярин понял, что влип, но присутствие духа не потерял. Наверняка Ермень действует не по своему почину. Слишком уж он нерешительный человек. А с князем Биармии Волохом у Весеня есть возможность договориться. Этот не станет плясать под дудку волхвов и не отдаст им столь ценную добычу на забаву. А Весеню есть, что предложить сыну Слепого Бера в обмен на свою жизнь.
Долгий путь в телеге не сумел вытрясти из Весеня природного оптимизма. Боком он чувствовал бедро Велены, лежащей рядом, и тихонько посмеивался про себя. Близок локоть, да не укусишь. Игривое настроение боярина раздражало вампиршу, и она лишь рычала сквозь кляп в ответ на движения его опутанного веревками тела. Весеня и Велену поили водой и даже пару раз накормили прокопченным мясом. Из чего Весень заключил, что смерть пленников не входит в планы похитителей. К сожалению, он не сумел определить направление. Боярина и вампиршу накрывали дерюгой сразу же, как только телега трогалась с места. Предосторожность, конечно, не лишняя, если исходить из того, что Ермень бесчинствует на чужой земле. Ибо Себерия ныне находится под рукой кагана Яртура, а не князя Волоха. Было бы совсем неплохо, если обоз лже-купца наткнулся бы на дозор темника Хмары. Но, увы, Весеню не повезло, и его путь закончился в незнакомом замке, куда телеги вкатили на исходе третьего дня. Пленников втащили в подвал и сняли с них путы. Боярин Весень, три дня пролежавший почти без движения, с удовольствием разминал затекшие ноги и руки. В баню их не повели, но воду, чтобы смыть грязь с тела, дали. Весень заикнулся, было, об одежде, но получил довольно грубый ответ от своих мрачных тюремщиков:
– Тебе не только одежда, но даже саван не понадобится, упырь.
После чего тяжелая дубовая дверь закрылась, оставив Весеня в некоторой задумчивости. Падающий из узенького оконца свет позволил боярину освоиться в тесном помещении, и он с наслаждением раскинулся на довольно свежей соломе рядом с притихшей Веленой.
Разлучать их почему-то не стали. Весень решил, что это добрый знак.
– Все-таки неловко являться на глаза князю в голом виде, – посетовал на неразумие мечников боярин.
– Какому еще князю? – очнулась от долгой задумчивости Велена.
