– Нельзя, – покачал головой Эрик. – Не знаю уж зачем это было нужно древним, но там существует какой-то встроенный механизм в этих генах. Типа биологического замка. Так что размножение возможно только естественным путем. Но на меня не рассчитывайте! – остановил он Ирину, мысли которой склонялись к наиболее рациональному решению проблемы. – Мне еще за прошлые грехи перед своей девушкой каяться придется, так что от новых пока воздержусь.
– Ладно, мы тебе и так по гроб жизни обязаны, – отмахнулась Ирина. – Есть еще что-то или это всё?
– По поводу нашего происхождения, увы, всё, но есть кое-что еще, что тебе следует знать. Там и тогда, где и когда создавался наш генотип, много всего умного насоздавали. Наука была на подъёме.
– Это, Эрик, я и без тебя знаю. У нас на Сибири остались кое-какие записи, но, увы, ничего конкретного. Только описания…
– Ну, а у моих родичей на Холоде сохранились и кое-какие технологии, и среди прочего сохранился такой аппарат, с помощью которого можно сначала сделать слепок с чей-нибудь памяти, а потом другому человеку «пересадить» такую память прямо в мозг.
– Я о таком читала, но самого аппарата у нас нет.
– А у моих родичей есть, но закавыка в том, что переписать чужую память можно отнюдь не в каждый мозг. Мозг не выдерживает. Но они таких людей, которые способны принять чужую память, умеют как-то определять, но вот кто совершенно точно подходит для записи, это я. Ну, и вы трое, наверное. Предположительно.
– Что они тебе записали?
Эрик высадился на Фронтир в штатском. Их с Эсме доставил прямо в Остин бронекатер с крейсера, ну а дальше они добирались до посольства на такси.
– Кто командует флотом Холода, знаешь?
– Да, разумеется. Адмирал Шлезингер. Мы с ней еще с того времени знакомы.
– У нее в подчинении три эскадры.
– Знаю, – кивнула заинтригованная словами Эрика Ирина. – Нам сообщили с имперской базы. Девятая, сорок третья и тридцать седьмая эскадры.
– Тридцать седьмой эскадрой командую я, – усмехнулся Эрик.
– Значит, вице-адмирал Мориц Вильф – это ты?
– Выходит, что так…
* * *
Канал связи открылся без четверти двенадцать. Практически в полночь. Эрик только что отправил Эсме в постель и успел переговорить со своим начальником штаба. Хотел еще связаться с адмиралом Шлезингер – было у него несколько вопросов, которые следовало обсудить, – но не успел. Пиликнул коммуникатор, и узел связи на станции «Конкорд» сообщил, что лейтенант Вера Мельник находится в пределах доступа.
– Соединять? – Запрос узла связи.
– Да, – подтвердил Эрик свой вызов. – Соединить.
– Соединяю.
И сразу же на виртуальном дисплее возник список станций подключения. Последней из них оказался ФР-3 – третий флотский ретранслятор в системе Эно.
– Здесь лейтенант Мельник!
Флотский трафик – это лучший вариант межсистемной связи из всех возможных, но ребята с «Конкорда» постарались от души, включив Эрика в приоритетный список первой категории. На самом деле, как командующий союзной эскадрой, по официальным каналам он мог получить даже высший приоритет, но не хотел выставлять свои отношения с Верой на всеобщее обозрение. Однако первая категория оказалась ничуть не хуже. Слышимость была идеальной. Запаздывание сигнала – совсем небольшим: всего семь секунд. Так что, немного приноровившись, говорить можно было, как если бы разговор происходил в режиме реального времени.
– Здравствуй, Вера. Это…
– Эрик?!
– Так и есть. Ты на Эно?
– В системе.
Вера говорила сухо и как-то отрывисто, что могло быть плохим признаком, но, возможно, она просто нервничала.
– Долго там пробудешь?
– Эрик, это…
– Это защищенная линия, так что, если без имен и номеров частей, можно говорить.
– Наверное, неделю или две. Мы кого-то ждем, но нам не сказали, кого.
– Ты служишь на прежнем месте?
– Да. Постой! – вдруг взорвалась она. – Что за расспросы?! Я тебе кто, младший чин? Ты исчез почти на год, и ни слуху ни духу. Вернулась Анна. Несет какую-то околесицу. Да и твое письмо! Ты что, тогда намылился душу богу отдать? Что молчишь?!
Орать Вера умела. Что есть, то есть. Темпераментная девушка.
– Так ты мне слова вставить не даешь!
