* * *
Приехав домой, Тавров позвонил Леноре, чтобы узнать, как обстоят дела с экипировкой Бьянки.
– Валера, раз за дело взялась я, то все будет благополучно! – с обычной своей безапелляционностью заявила Ленора. – И не отвлекай девочку: мы укладываем чемодан, а ей ведь ехать почти среди ночи. Ведь надо же придумать такую пытку: отлет в шесть пятьдесят утра! Значит, в аэропорту ей надо быть в четыре. Надеюсь, машину ты обеспечишь?
– Безусловно! – заверил Тавров.
Как человек, привыкший к любому делу подходить основательно, Тавров полез в он-лайн табло прибытия-отправления рейсов и с удивлением обнаружил, что упоминаний о рейсе Москва – Тиват там нет. Странно, ведь подобная информация появляется минимум за двенадцать часов до отлета!
Когда нужное указание наконец появилось на табло, выяснилось, что рейс перенесли на одиннадцать часов утра. Тавров позвонил Леноре и сказал, что Бьянка может спокойно отправляться спать. Потом еще минут десять он выслушивал рассуждения Леноры насчет того, что только легкомысленные люди могут летать чартерами, причем свои тезисы Ленора подкрепила несколькими убедительными примерами. Затем Тавров позвонил Кудасову и сообщил ему о переносе рейса.
– Очень хорошо! Хоть поспать удастся! – обрадовался Кудасов. Тавров сказал, что заедет за ним утром на такси, и предупредил, что привезет с собой специалиста по установке средств аудио– и видеоконтроля. Созвонился с Кравцовым и Шанцевым, заказал на шесть утра такси и с чувством выполненного долга прилег вздремнуть, предусмотрительно поставив два будильника на пять часов утра.
* * *
Будильники не подвели, и Тавров в шесть утра уже был готов к выходу. Он уточнил через он-лайн табло, что рейс больше не переносился, и спустился к ожидавшей его машине. Тавров забрал от Леноры Бьянку, тащившую приличных размеров чемодан на колесиках, затем подхватил на Ленинградке сонного Шанцева с огромной сумкой, после чего поехал к Кудасову. Там они оставили Шанцева в квартире Кудасова, договорившись, что после установки шпионских штучек и сигнализации он оставит ключи Кате. И, наконец, направились в аэропорт.
Там их ожидало известие о переносе рейса – уже на тринадцать часов. Из-за очередного изменения регистрация все не начиналась, и на легкомысленных бедолаг, опрометчиво приехавших в аэропорт к четырем часам утра, страшно было смотреть.
Тавров увидел Кравцова и обратил его внимание на Кайтелер и Кудасова. Убедившись, что Кравцов их зафиксировал, Тавров отправился на улицу – подышать воздухом. Ярко светило солнце, Тавров полез за солнечными очками. Только открыв футляр, он вспомнил, что там лежат «Очи Вия». Впрочем, надев очки, он обнаружил, что они прекрасно защищают глаза от яркого солнца. «Умная штучка, однако!» – подумал Тавров и тут вдруг увидел тех, кого меньше всего думал здесь встретить: фра Арнольдо и Далинского. Они вышли из уже знакомого Таврову черного «бумера» в сопровождении крупного мужчины в черном костюме, тащившего два здоровенных чемодана.
Тавров сдвинул очки на темя и направился навстречу старым знакомым. У Далинского при виде Таврова ощутимо вытянулось лицо; фра Арнольдо же, невзирая на отсутствие скрывающих взгляд темных очков, сохранил невозмутимый вид. Они так бы и прошли мимо Таврова, если бы тот не загородил им дорогу, воскликнув:
– О-о! Бывшие клиенты! Какая неожиданная встреча! Какими судьбами?
– Мы с фра Арнольдо летим в Дубровник, – растерянно сообщил Далинский. Фра Арнольдо метнул в его сторону сердитый взгляд, затем искоса глянул на стоявшего за его спиной громилу с чемоданами. Тот поставил кладь на асфальт и, отодвинув в сторону Далинского, хотел было вклиниться между фра Арнольдо и Тавровым. Но Тавров упредил его намерение. Он радостно схватил руку фра Арнольдо и заключил ее в плен дружеского рукопожатия, приговаривая:
– Замечательно! Представляю, как сейчас хорошо на Адриатике! Счастливого пути!
При этом его пальцы плавно скользнули к запястью руки фра Арнольдо, и тот не успел опомниться, как Тавров ловко развернул его руку ладонью вверх. Одновременно Тавров тряхнул головой, и очки, съехав с темени, заняли свое место на переносице.
