- Ну-ну, - Гарри зажег взмахом палочки светильники и присел почесать собаку за ухом, - ты что-нибудь сегодня ел?
Миска была наполнена сухим кормом: время от времени Сириус устраивал голодовки в знак протеста, хотя он довольно быстро понял, что такие номера лучше всего проходят с жалостливой Тонкс.
- Я принесу тебе косточку. Много костей - целую баранью лопатку… В следующий раз, - Гарри поднялся и направился в гостиную.
Драко отложил книгу, которую читал, устроившись на диване, посмотрел на Гарри внимательно.
- Как все прошло?
- Если не считать того, что моя теория с треском провалилась, - нормально, - ответил Гарри.
Он подошел к шкафчику, в котором Ремус хранил огневиски для гостей, вытащил оттуда бутылку и бокал.
Драко, не дождавшийся от Гарри подробностей, поднял брови и задумчиво произнес:
- Если хоть один вампир сейчас нажалуется… Будет громадный скандал.
- Спасибо, - саркастично поблагодарил аврор, - это как раз то, что мне хотелось услышать.
Малфой вскочил с дивана, подошел к Гарри сзади, обнял. Его подбородок утвердился у Гарри на плече, и аврор, повернув голову, мог чувствовать теперь щекой теплое дыхание.
- Что ты собираешься делать?
- Напиться и лечь спать. Я страшно устал.
- Вряд ли это что-то изменит. Я имею в виду алкоголь.
- Ты прав, - сказал Гарри и в один глоток выпил бокал.
Некоторое время он морщился и кашлял, затем пошел наверх, по пути расстегивая мантию.
- Извини, я сегодня не очень гостеприимен. Неудачный день. Я ценю, что ты пришел… но мне, пожалуй, лучше лечь. Открой дверь на кухне, когда будешь уходить. Не хочу завтра вляпаться в собачий гостинец.
Драко следовал за Гарри, молча наблюдая за тем, как тот раздевается, заходит в ванную, выходит оттуда, одевает пижаму и снимает покрывало с постели.
Гарри заполз под одеяло, удивленно взглянул на стоящего возле кровати любовника.
- Я могу остаться у тебя на ночь? - спросил, наконец, тот.
- Ну, если хочешь, - тело почему-то охватила приятная слабость, не имевшая ничего общего с усталостью, внутри закололи мелкие радостные иголочки.
Драко быстро и молча разделся, лег на кровать и, повернувшись спиной к Гарри, натянул на себя одеяло.
- Нокс, - сказал он.
Спальня погрузилась во тьму.
[* - именно картину, не фильм].
Глава 5
Проснулся Поттер от внутреннего беспокойства, грызшего его всю ночь и заставлявшего балансировать на грани полусна-полуяви. Эксперимент не принес никаких результатов. Из тринадцати легальных британских вампиров восемь, как и ожидалось, находились в спячке, куда залегли сразу после последней проверки 1 декабря. Установленные вокруг лежбищ Министерством метки - скорее, для охраны вампиров от людей, чем наоборот, - были не потревожены. Из пятерых оставшихся бодрствовать кровососов разумными оказались двое: Лестрендж и Мэдипель. Ни один из них Брэстеда и Вултона не убивал.
Под Империо Гарри удалось узнать некоторые подробности жизнедеятельности вампиров, и это было единственным положительным итогом довольно рискованного поступка. Да, вампиры как нелюди официально имели прав меньше, чем магглы, но ряд известных и влиятельных магов мог изрядно попортить кровь Министерству, аврорату и Гарриному начальству.
Своя кровь Гарри не беспокоила. Ее, как он считал, давно уже выпил Волдеморт.
Огорчало аврора то, что теперь придется работать с нелегальными вампирами, а это сулило кучу хлопот, ранения, увечья, разъезды в разные части страны и прочие неприятности, неотъемлемо связанные с работой «в поле».
Одеяло медленно поехало в сторону. Гарри вцепился в свой конец и потянул на себя; повернул голову направо, увидев светлый затылок, и невольно улыбнулся. Он вздохнул и придвинулся ближе к соседу по кровати, уткнулся носом в его шею и замер, нюхая не выдохшийся за ночь мускусный аромат одеколона.
Эта ночь в одной постели - без секса, как у давней супружеской пары, использующей кровать главным образом для сна - была гораздо более интимна, чем все предыдущие страстные встречи.
«Это потому, - подумал Гарри, - что спать вместе опасней, чем трахаться».
Дальше в голову опять полезли неприятные мысли, но теперь они сменили направление и темнели на горизонте личной жизни тоскливым вопросом: а что дальше?
