Мистер Вулф совсем растерялся,
— Право же, тетушка Ламберт, я не хотел обидеть Эстер.
— Конечно, нет, Джеймс, — ответила она очень ласково и протянула ему руку. Молодой офицер называл ее тетушкой Ламберт, когда был маленьким мальчиком.
Мистер Ламберт насвистывал свой любимый марш "За горами далеко", выбивая пальцами по подоконнику барабанную дробь.
— Папенька, нельзя свистеть в воскресенье! — воскликнул благонравный воспитанник Серых Монахов и тут же добавил, что после завтрака прошло уже три часа и од был бы не прочь доесть сырный пирог, купленный Тео.
— Ах ты, маленький обжора! — воскликнула Тео, но с лестницы донесся какой-то странный звук, и она выбежала из комнаты, старательно притворив за собой дверь. Мы не последуем за ней. Звук этот был рыданием, которое вырвалось из самой глубины трепещущего измученного сердечка Эстер, и хотя мы этого не видели, я не сомневаюсь, что девочка бросилась на шею сестре и расплакалась на груди доброй Тео.
Когда под вечер семья отправилась погулять по лугу, Этти осталась дома — она лежала в постели с головной болью, а ее мать ухаживала за ней. Чарли вскоре встретил школьного приятеля, мистер Вулф, разумеется, не замедлил удалиться в обществе мисс Лоутер, а Тео с отцом, чинно прогуливаясь под ясным воскресным небом, увидели госпожу Бернштейн, которая грелась на солнышке, сидя на скамье под деревом, окруженная заботами племянницы и племянника. Гарри, просияв от радости, бросился навстречу своим дорогим друзьям, дамы весьма любезно поздоровались с полковником и его дочерью, которые были так добры к их Гарри.
Каким красивым и благородным он выглядит, подумала Тео и назвала его по имени, точно он и правда был ее братом.
— Почему мы не видели вас сегодня утром, Гарри? — спросила она.
— Я ведь не знал, что вы приехали в Танбридж, Тео.
— И все-таки вы могли бы увидеть нас, если бы захотели!
— Где же? — осведомился Гарри.
— Вон там, сэр, — ответила она с упреком, указывая на церковь. И ее бесхитростное личико излучало нежность и доброту. Ах, юный читатель, бродящий по свету и борющийся с искушениями, да будут и о вас с любовью молиться две-три чистые души!
содержащая монолог Эстер
Когда вспышка Этти выдала отцу ее секрет, Мартин Ламберт в первую минуту очень рассердился на юношу, который отнял у него и у всей семьи сердце его девочки.
— Чума на всех повес, англичан и индейцев! — вскричал полковник, обращаясь к жене. — И зачем только этому шалопаю понадобилось расквасить нос именно об наши ворота!
— Может быть, милый, нам удастся его исправить, — кротко возразила миссис Ламберт. — А к нашим дверям его привело Провидение. Вы смеялись надо мной, мистер Ламберт, когда я говорила это раньше, но если не само небо привело молодого человека к нам, то кто же? И, может быть, он принес с собой счастье и радость для нас всех!
— Как это тяжко, Молли! — простонал полковник. — Мы ласкаем, лелеем и растим их, мы ухаживаем за ними в дни болезней, мы хлопочем и строим планы, мы копим деньги, и штопаем, и перештопываем старую нашу одежду, а если у них болит голова, мы глаз не смыкаем от тревоги, мы трудимся день и ночь, чтобы исполнять их прихоти и капризы, и слышим: "папочка", "милый папенька" и "у кого еще есть такой отец?". Утром во вторник я — король в своем доме и семье. А во вторник вечером является принц Фу-ты Ну-ты — и моему царствованию приходит конец. Целая жизнь забыта и отринута ради пары голубых глаз, пары стройных ног и копны рыжих волос.
— Нам, женщинам, повелено оставлять все и следовать за мужем. И, помнится, милый Мартин, у нас с тобой дело сладилось очень скоро, — сказала миссис Ламберт, кладя руку на плечо супруга.
— Такова человеческая природа и чего еще можно ждать от девчонки? — со вздохом сказал полковник.
— И мне кажется, я исполнила свой долг перед мужем, хотя, признаюсь, ради него я оставила моего отца, — тихонько добавила миссис Ламберт.
— Умница! Провалиться мне на этом месте, я тебя очень люблю, Молли, сказал добряк-полковник. — Но вспомни-ка, зато твой отец меня очень не любил, и если я когда-нибудь обзаведусь зятьями...
