Голос старого человека дрогнул.
Мальчики долго сидели не шелохнувшись. Потом Чарли повернулся к Дугласу и спросил:
– Так похож он или не похож?
Дуглас сделал два вдоха и сказал:
– Конечно, похож.
Полковник открыл глаза.
– На кого это я, конечно, похож?
– На Машину времени, – пролепетал Дуглас. – На Машину времени.
Полковник смотрел на мальчиков целых пять секунд. Теперь его голос преисполнился благоговения.
– Вот, значит, как вы меня величаете, мальчики?
– Да, сэр, полковник.
– Да, сэр.
Полковник медленно откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на мальчиков, на свои руки, на голую стену у них за спиной.
Чарли поднялся.
– Ну, мы, пожалуй, пойдем. До свидания и спасибо вам, полковник.
– Что? А! До свидания, мальчики.
Дуглас, Джон и Чарли направились на цыпочках к двери.
Хотя они находились в поле зрения полковника Фрилея, он не увидел их ухода.
* * *
На улице мальчики встрепенулись от оклика из окна на первом этаже у них над головами.
– Эй!
Они подняли глаза.
– Да, сэр, полковник?
Полковник высунулся из окна, махая рукой.
– Я думал о ваших словах, мальчики!
– Да, сэр?
– Так вот, вы правы! Как я раньше об этом не догадался! Машина времени, ей-богу, Машина времени!
– Да, сэр!
– До встречи, ребята. Поднимайтесь на борт в любое время!
В конце улицы они снова обернулись: полковник по-прежнему махал им рукой. Они помахали в ответ, на душе у них стало легко и приятно, и они зашагали дальше.
– Чух-чух-чух, – произнес Джон. – Я могу путешествовать в прошлое на двенадцать лет назад. Брум-брум-брум.
– Да, – сказал Чарли, оглядываясь на притихший дом. – А вот на сто лет назад не можешь.
– Нет, – сказал Джон. – На сто лет назад не могу. Это уже настоящее странствие. Это уже настоящая машина.
Целую минуту они шли молча, глядя себе под ноги. Дошагали до забора.
– Кто последний перелезет через забор – девчонка! – сказал Дуглас.
Всю дорогу до дому Дугласа обзывали «Дорой».
* * *
Поздно ночью Том проснулся и обнаружил, что Дуглас что-то лихорадочно строчит в пятицентовом блокноте при свете фонарика.
– Дуг, что новенького?
– Новенького? Да всё! Подсчитываю свои богатства, Том! Вот, смотри: Машина счастья не сработала. Невелика печаль! У меня целый год впереди. Если нужно прокатиться по главным улицам, то я на «Трамвае Гринтауна» все выведаю и все высмотрю. Нужно пройтись по переулкам, и я стучусь в дверь мисс Ферн и мисс Роберты, они подзаряжают аккумуляторы своего электрокара, и мы отправляемся в плавание по тротуарам. Захотелось пошнырять по задворкам, перемахивать через заборы, облазить изнанку Гринтауна – у меня есть новенькие тенниски. Трамвай, электрокар, тенниски! Все к моим услугам. Это еще что, Том, это еще что! Ты послушай! Если я хочу оказаться там, куда никто не способен отправиться, потому что у них не хватает ума до такого додуматься. Если я хочу в тысяча восемьсот шестидесятый год, потом в тысяча восемьсот семьдесят пятый и снова в тысяча восемьсот шестидесятый, я запрыгиваю в экспресс «Полковник Фрилей»! Вот что я тут записал: «Может, старые люди никогда не были детьми, как мы говорим про миссис Бентли, но, большими или маленькими, некоторые из них сражались при Аппоматтоксе летом тысяча восемьсот шестьдесят пятого года». Зрение у них было как у индейцев, и они затылком видели лучше, чем мы с тобой глазами.
– Все это здорово, Дуг, но что это значит?
Дуглас продолжал писать: «Это значит, у нас нет никакой возможности отправиться в дальний поход, как они. Если повезет, мы доживем до сорока, сорока пяти, пятидесяти. Для них это всего лишь небольшая пробежка по окрестностям. Вот когда тебе стукнет девяносто, девяносто пять, сто, вот тогда ты дальний странник».
Фонарик погас.
Они лежали в лунном свете.
– Том, – прошептал Дуглас. – Я должен путешествовать всеми способами и увидеть все, что возможно. Но прежде всего я должен навещать полковника Фрилея – один, два, три раза в неделю. Он лучше любых машин. Он говорит, ты слушаешь. И чем дольше он говорит, тем больше ты озираешься по сторонам и начинаешь что-то подмечать. Он тебе рассказывает, и ты мчишься на особенном поезде, и, ей-богу, это правда. Он осилил дорогу, уж он-то знает. А потом приходим мы, ты да я, той же дорогой, но издалека. Нам предстоит осмотреться, принюхаться и столько всего сделать, поэтому нужен старый полковник Фрилей, который встрепенется и велит быть начеку, чтобы запомнить каждую секунду! Каждую мелочь! И когда ты как следует состаришься и вокруг тебя соберется детвора, ты сможешь сделать для них то же, что полковник делает для тебя. Так-то, Том. Я должен чаще ходить к нему, выслушивать его, чтобы странствовать во времени вместе с ним столько, сколько он сможет.
