— Ты раздобыла его! — закричала миссис Ньюстед. — Славная девочка! Но, Молли, ты уверена, что это именно он?
— Конечно, мадам.
Молли направилась было к хозяйке, чтобы отдать ей то, что сжимала в руке, но миссис Ньюстед, улыбаясь, остановила ее:
— Кинь мне его!
Молли удивленно подняла бровь, а затем легонько подбросила предмет.
Длинный ключ на фиолетовой ленточке блеснул в воздухе. Миссис Ньюстед поймала его и подумала, что если Торп надеется переиграть ее, то это ему не удастся. Она не настолько глупа, чтобы дать себя обойти этой милашке Джейн Амбергейт!
Войдя перед обедом в библиотеку, полковник Даффилд застал там свою возлюбленную — миссис Ньюстед — рядом с Торпом. Они о чем-то негромко говорили, наклонив друг к другу головы. «Что еще затевает моя барышня?» — подумал Даффилд, подавляя раздражение. И сразу вспомнил о ее пари с Торпом.
Так уж случилось, что прошлой ночью полковник стал невольным свидетелем того, как Торп входил в спальню миссис Амбергейт. Увиденное настолько развеселило полковника, что потом он не мог уснуть до самого утра. Нет сомнений — Торпу удалось сломить сопротивление миссис Амбергейт и вчера ночью он получил свой приз! Таким образом приз полковника — женитьба на миссис Ньюстед — становился лишь делом времени.
Однако, поймав хитрый и решительный взгляд своей возлюбленной, Даффилд начал сомневаться в своей победе. У миссис Ньюстед было немало недостатков — и скупость, и лживость, и непомерный эгоизм, — но при этом она была умной, хитрой и хорошо знала, как нужно добиваться желаемого. «Что у нее на уме? — снова подумал полковник, наблюдая за разговором. — И что нужно сделать, чтобы остановить ее?» А в том, что остановить нужно, Даффилд не сомневался — и не только ради его собственного счастья, но и для блага всех остальных.
Полковник никогда не был женат. И никогда не хотел иметь жену. Он всегда считал брак несчастным и жалким уделом мужчин-неудачников. Его взгляды изменились совсем недавно — с тех пор, как у него впервые мелькнула мысль о женитьбе на миссис Ньюстед.
Даффилд стал ее любовником сразу после Торпа, но это обстоятельство ничуть не смущало полковника: в обществе давно привыкли к подобным вещам. Смущало другое: в какой-то момент он вдруг почувствовал, что не хотел бы потерять ее. Дальше — больше. Даффилду захотелось иметь дом и зрелую, теплую женщину под боком, а если у них будут дети — что ж, тем лучше! С той поры самой большой трудностью для старого вояки стало находить нежные слова, чтобы передать ими свои чувства во всей их полноте.
Даффилд, пожалуй, затруднился бы ответить — почему именно на миссис Ньюстед пал его выбор. Может быть, сыграло роль то обстоятельство, что он не придавал особого значения тому набору добродетелей, который по традиции ценится в свете? Ему нравился неуемный характер миссис Ньюстед — капризный и независимый. Она могла стать прекрасной спутницей жизни для военного, а полковник, хотя и не говорил пока ничего своей возлюбленной, исподволь подыскивал для себя должность в колониальных войсках в Индии.
Даффилд хотел увезти ее с собой. Знал, конечно, что с ее стороны будет много слез, упреков и колючек, но подобные проявления темперамента его не заботили. Он выбрал ее так, как привык выбирать лошадей на конюшне: пусть лошадка бешено косит смышленым взглядом и взбрыкивает, лишь бы хороша была под седлом.
А у миссис Ньюстед были очень смышленые глаза…
Правда, если они поедут в Индию вместе, он сам тоже окажется под хорошим седлом. Ну, да ладно!
Даффилд хмыкнул и отсалютовал миссис Ньюстед бокалом шерри. Она увидела полковника, подняла в ответ свой бокал и поспешно отошла от Торпа.
Генриетта Хартуорт рассматривала платье Джейн Амбергейт — розовое, шелковое, с глубоким вырезом на груди, — а лорд Торп стоял рядом с Джейн и посмеивался, словно вспомнил какой-то одному ему известный секрет.
Всюду секреты!
Вот и Фредди подошел с таким видом, словно у него тоже есть секрет и он хочет им поделиться с Гетти. Впрочем, секреты Фредди она готова была слушать бесконечно!
— Так что вы хотели сказать? — спросила Гетти, когда они с Уэйгровом отошли подальше. И Фредди прошептал ей на ухо свой секрет. Дыхание его было таким родным, теплым, но слова… Слова сковали ее сердце льдом.
