— Я-то сразу узнаю человека… Гм… Пойдем.
Солнечные лучи легли на зеркальную гладь Березины. Вода блестела живым серебром и слепила глаза. Старик вытащил из ивовых кустов челн и столкнул его на прибрежные волны. Быстрая река подхватила челн и понесла вниз по течению. Суденышко закачалось, и партизан, сидя на корточках, старался не потерять равновесие. Весло в руках старика, будто перышко, перелетало с борта на борт. Наконец челн пошел в нужном направлении. Наблюдая за ловкими движениями деда Остапа, Володя не понимал, почему он так торопится. И только когда суденышко ткнулось носом в противоположный берег, старый рыбак сказал:
— Вдоль берега не ходите. Я нарочно ничего не говорил, чтобы не испугать вас. Человек на воде не должен волноваться. Скоро из Шатилок должен немецкий сторожевой катер пройти. Как только солнце сядет вон за тем сосняком, он тут как тут.
Старик быстро погнал челн назад, а Володя присел на луговую траву в прибрежных кустах, решив посмотреть на немецкий катер. «Деревня Святое, — думал он. — Даже такое название не остановило фашистских карателей, подносивших пылающие факелы к соломенным крышам». Володя старался осмыслить произнесенные дедом Остапом слова: «Люди нужны жизни». И пришел к выводу, что они гораздо глубже по смыслу, чем «жизнь нужна людям». Старик видел и понимал жестокость и беспощадность фашистов к нашему народу. Наверное, поэтому и сказал так.
Катер промчался, оставляя за собой клин вздыбленных волн. «Скоро я вернусь к тебе, Березина, — подумал Володя. — Неужели партизаны не знают, что тут каждый день снует это судно?» По извилистой коричневой тропинке он направился в сторону леса. По дороге прикидывал, как бы поставить мину на воде. И решил, что нужно сделать из камыша два пучка, связать их, а в середину так уложить снаряд, чтобы он скрывался под водой. В отверстии снаряда, где головка, воском закрепить взрыватель. Мину поставить на своеобразный якорь, а кабель от взрывателя протянуть на берег. Как только катер взойдет на плавающую траву, дернуть кабель и сразу с берега — огонь, чтобы ни один гитлеровец не выбрался на сушу!
Представляя себе гибель катера и его ненавистных пассажиров, Володя спешил, не чувствуя ног под собой. И только когда пропотевшая гимнастерка начала прилипать к спине, он пошел медленнее. Добравшись до леса, сел на невысокий пенек, сбросил вещевой мешок, достал из него хлеб и банку свиной тушенки, полученные в госпитале. Потом вытащил хромовые сапоги, расправил их, стер пыль, вынул из голенища кусочек душистого мыла и разложил все это перед собой. «Зиночке и не снилось, что я ей привез. Хотя она, пожалуй, не ожидает, что я вернусь», — подумал Володя. Он открыл консервы, отрезал ломоть хлеба и с аппетитом начал есть, не сводя глаз с сапог. Вспомнилось, какая дрянная обувь была у Зины, сколько мозолей натерла из-за нее.
Солнце быстро садилось. Собрав вещи в мешок, хлопец, не торопясь, зашагал по лесу. Тут ему были знакомы все тропинки. Помнил и место, где разместилась бригада, и решил добираться туда напрямик. Опасность могла угрожать только со стороны железной дороги, но Володя знал, что партизаны блокировали ее и поезда пока не ходят. В лесу стояла тишина. Пробравшись через чащобу, хлопец вышел на небольшую поляну, залитую лучами заходящего солнца, и увидел на противоположной стороне ее лосиху. А рядом топтался, тыкался мордой ей в пах маленький лосенок. «Ишь ты, красавица какая, — улыбнулся Володя, — не одну блокаду пережила, а фашистам на глаза не попалась…» И только успел подумать это, как лосиха насторожилась, переступила задними ногами, оттолкнула боком лосенка и прыгнула. Передняя нога ее безжизненно болталась.
Володя нахмурился. Пристрелить животное, чтобы не мучилось? Но рядом — лосенок. Без матери и он пропадет.
У партизан существовал неписаный закон: лосей не убивать. А вот гитлеровцы в последние годы войны были злые, они не только уничтожали лес, но и старались загубить в нем все живое. «Не спрятались и вы от них, проклятых», — глядя на лосенка, думал Володя. А лосенок продолжал топтаться возле матери, тянуться к ее соскам. Что ему до того, что раненая лосиха потеряла много крови, что в сосках ее нет молока! Малышу дай есть.
