— Сэр, разрешите задать вопрос?
Когда Поттер так начинал разговор, следовало насторожиться, но Снейп устал настолько, что проворонил опасность. Тем более, что последнее время мальчишка был тише воды ниже травы и вопросами не доставал, будто чуял что-то.
— Да?
— Вы ведь знали друзей моего отца?
— Знал… — скривился профессор. — С самой худшей стороны.
— А рассказать можете? — Поттер снял очки и смотрел в упор, твердо и очень серьезно.
— Мне неприятно об этом вспоминать.
— Сэр, мне очень нужно. Насколько мне известно, мой крестный сидит в тюрьме, причем доказательств его вины нет. А я обещал установить, в самом ли деле он это натворил!
— Кому обещали? — вскинулся Снейп.
— Директору Блэку, — мрачно ответил Поттер. — Он очень… гм… убедительный портрет. Уж не знаю, каков он был при жизни, но…
— Ну и угораздило же вас… — В душе профессора боролись неприязнь к папаше этого юнца и сочувствие. Победило отчего-то второе. — Ладно. Только коротко, если что будет непонятно, спросите…
— Спасибо, сэр! — Гарри живо переместился на стул напротив. — Ну так что?
— Их было четверо, — сказал тот, глядя в сторону. — Друзья не разлей вода.
— Прямо мушкетеры, — фыркнул Поттер.
— Мародеры. Они так себя называли, — пояснил Снейп, поймав недоумевающий взгляд. — Заводилой был ваш отец. Так сказать, мозг и сила всей шайки. Умный и расчетливый, этого не отнять… Ваш будущий крестный, Блэк, был просто силой. Она из него… хлестала.
— Эту энергию да в мирное бы русло… — пробормотал Гарри.
— Именно, — расслышал профессор. — Он мог быть веселым, его очень любили девушки, но если он впадал в бешенство… остановить его мог только Джеймс.
Он умолк.
— Я читал о Питере Петтигрю, которого якобы убил Блэк, — сказал Поттер. — Он же тоже из их компании?
— Да, — неохотно ответил Снейп. — Он был… Да никакой. Таскался за ними по пятам, ему поручали грязную работу. У него и прозвище было — Хвост.
— А четвертый кто?
— Ремус Люпин, — профессор невольно дотронулся до груди. — Оборотень.
— В школе?! Оборотень?! — подпрыгнул Гарри. — Но как…
— Дамблдор исключительно добр. Бедный мальчик, зараженный ликантропией, должен был получить образование, и плевать, что его все равно никто потом не брал на работу, — желчно ответил Снейп, — и что он меня едва не прикончил. Он же себя не контролировал, видите ли!
— Ой, сэр… — Поттер, успевший начитаться про оборотней, перетащил свой стул поближе к Снейпу. — Ну уж такого я не ожидал!
— Но так и было. Четверка Мародеров во всей красе. Мантия-невидимка, которую вы куда-то задевали…
— И не скажу, куда, — фыркнул Гарри.
— И еще какие-то приемы, о которых я могу только догадываться, — закончил Снейп. — Школа содрогалась.
— Представляю… А у прочих тоже были прозвища?
— То есть?
— Ну вы сказали, что Петтигрю звали Хвостом, а прочих?
— Блэка — Бродягой, Люпина — Лунатиком, а вашего отца — Сохатым.
— А почему?
Снейп тяжело вздохнул. Если уж сказал Поттеру «а», придется говорить «б», а там и декламировать весь алфавит до самого конца.
— Люпин — оборотень, — повторил он. — Так вот, чтобы ему не было скучно в… гм… особенные ночи, остальные трое научились превращаться в животных. Чтобы… гм… скрашивать одиночество приятеля и гулять с ним по округе.
— Ой… — Гарри сдвинул очки на кончик носа и вытаращил зеленые глазищи. — Сохатый — лось, да?
— Олень.
— Ага… Лунатик — тут понятно… А Бродяга?
— Собака. Большой черный кобель.
— И на том спасибо. А Хвост кем был?
— Крысой, — брезгливо бросил Снейп.
— Как же он с ними гулял? — хихикнул вдруг Гарри. — На спине у отца, что ли? И, кстати, почему оборотень не начал охотиться на оленя?
— Мерлин, ну я-то откуда знаю? — устало спросил тот. — Мне одной встречи с Люпином хватило… Ваш папаша еще изображал, как героически он меня спас, хотя, скорее, спас он приятеля, я уже готов был приложить его Авадой. А у меня долг жизни образовался, понимаете ли!
— Сэр… — Поттер вдруг осторожно взял его за руку. — Это ведь давно было. Они почти все уже умерли, а кто не умер, тому совсем плохо. Не переживайте так.
