Ли Энн огляделась:
— Здесь мы должны встретиться с клиентом?
— На самом деле, — ответил Конфетка, — здесь нас должен встретить человек, который договаривался со мной от имени клиента.
— Это не Филдс? — спросила Бидж.
— Нет, не Филдс. Этот человек от имени клиента передал вызов через Кружку. Насколько проще иногда все было бы, существуй здесь телефон.
— А что это за человек? — осторожно поинтересовалась Анни.
— О, вполне приличный, я думаю, — ухмыльнулся Конфетка. — Я сам никогда с ним не встречался.
С дорожки у подножия холма раздался крик, и они увидели, как к ним медленно поднимается человек с тележкой. Дэйв пошел было навстречу, чтобы помочь, но Конфетка остановил его: Перекресток казался не таким местом, где встречаться с незнакомцем наедине безопасно.
Человек выглядел вполне безобидным. Он тащил за собой тележку, впрягшись между оглоблями, и весело насвистывал. Бидж не смогла узнать мелодию, но это не показалось ей удивительным.
Он остановился рядом с грузовиком, поставил распорки под колеса тележки и улыбнулся Конфетке и студентам:
— Вы откуда?
— С Земли, — ответил Дэйв. — Из Вирджинии, — уточнила Ли Энн. Человек обдумал услышанное, потом протянул руку:
— Я Оуэн. В вашем мире сказали бы, что я торговец.
— Торговец-разносчик, — пробормотал Конфетка.
— Передвижная лавка. — Оуэн с гордостью показал на свою тележку.
Тележка была сделана из посеревшего от непогоды дерева, выгоревшего на солнце и потрескавшегося. Она явно была крепко сколочена, но уже и основательно потрепана. Сам же Оуэн по контрасту выглядел свежим и беззаботным: лет тридцати, с мальчишескими голубыми глазами и свежим цветом лица. Он производил впечатление человека, совершенно удовлетворенного тем, чем занимается.
Ли Энн с интересом взглянула на тележку:
— Она, похоже, не такая уж тяжелая, раз ты можешь везти ее сам, без лошади. И какими же товарами ты торгуешь?
Широким жестом Оуэн откинул крышку, закрывавшую тележку сверху, и подпер ее распоркой. Потом он поднял еще одну дверцу и выдвинул ящик со множеством отделений, опирающийся на прикрепленную к тележке стойку.
— Если в мире что-то производится, а еще где-то есть на это спрос, то оно у меня найдется.
Поднятая дверца была усеяна крючками, на них висели ножи — армейский из шведской стали, большой изогнутый нож с усыпанной жемчугом рукояткой, изображающей дракона, тонкий кинжал из какого-то красноватого сплава, которого студенты никогда не видели, пружинная открывалка для бутылок, изображающая какое-то человекообразное существо.
На стойках было развешано множество фигурок-игрушек: летающие птички, человечки с крыльями бабочки, которые показались бы сказочными даже на Перекрестке, заводные кошки, ловящие мышку на колесиках.
В тележке были самые разнообразные шляпы и перчатки. Бидж пересчитала пальцы — на большинстве перчаток их оказалось пять. Она посмотрела на охотничьи сцены, вышитые на больших рукавицах из плотной ткани, и решила, что о них лучше не спрашивать.
Сама тележка тоже заинтересовала Бидж.
— А что вон в том ящике, снизу?
— Моя постель, одежда и прочие личные вещи, — весело ответил Оуэн. — Настоящие сокровища я держу в верхних отделениях, чтобы покупатели их видели.
— Ну и как, удается заключать выгодные сделки? — спросил Конфетка, глядя на многоцветное разнообразие.
— Сэр, — оскорбление ответил торговец, — каждый предмет здесь — объект очень выгодной сделки. Большинство из них неизвестны в вашем мире. — Конфетка взял в руки консервный нож, на нем оказался ценник: «Скобяные товары Кроджера. $1.29». — А те, что из вашего мира, — редкость в других местах, — закончил Оуэн, не смутившись. — Вам, конечно, нет смысла покупать их здесь — пришлось бы платить дороже.
— Неужели на Перекрестке действительно большой спрос на консервные ножи? — спросила Анни с сомнением.
— Пока что нет, — ответил Оуэн заговорщицким шепотом, — но когда я начну продавать здесь и консервы в банках, я окажусь монополистом.
— А какими особенностями обладает тот нож из красного сплава? — спросил Конфетка.
— У тебя острый взгляд. Возьми его — осторожно! — и попробуй на палочке.
