— Лучше на лампу настольную. Мы всегда раньше на лампу клеили.
Артём задумался, а потом кивнул.
— Можно и на лампу. Здорово будет, да?
Она кивнула. А Артём прижался к ней и зевнул. Она его пощекотала.
— Не выспался сегодня?
— А до выходного ещё четыре дня, — горестно вздохнув, пожаловался ребёнок.
— Я тебя понимаю.
— А Светка Жарова сегодня рассказывала, что они вчера в цирк ходили. Давай тоже пойдём? Там бегемот дрессированный.
— Бегемот? — удивилась Татьяна. — Таких не бывает.
— Бывает, бывает. Она сказала. Если не врёт, конечно… Надо проверить!
Таня засмеялась, слишком громко, забылась просто, а потом опомнилась и замолчала под удивлёнными взглядами.
— Что вы тут шепчетесь? — легко спросил Роман, а Артём посмотрел на отца.
— Пап, пойдём в выходной в цирк? Мне срочно надо!
— Прямо-таки срочно? — улыбнулась Елена Викторовна.
— Да! Бегемота проверить. Врёт Светка или нет.
— Артём! — в один голос возмутились Таня с Романом, а мальчик выразительно надул губы и сложил руки на груди.
— Лучше расскажи нам с дедушкой про школу, — попросила Елена Викторовна, а Тёмка смешно сморщился.
— Тёмыч, прекращай, — попросил его Роман.
— Ничего там нового нет. Правда.
— Отстал?
— Да нет, он занимался, — успокоил мать Роман.
— Мне по английскому четыре поставили, — вдруг похвастал Артём, а отец удивлённо посмотрел на него.
— Да ты что? И за что тебе такая честь?
— Ни за что, я песню спел. Которая из Шрека. Таня, помнишь?
Она кивнула.
— Помню.
Роман хохотнул.
— Ну, хоть на что-то ваши песнопения сгодились. Не зря соседей пугали.
— Папа, не смейся!
— Не смеюсь, не смеюсь.
Татьяна едва дождалась того момента, когда «гости» засобирались. Она коротко попрощалась и ушла на кухню, оставив Романа с Артёмом самим провожать дорогих родственников. Но даже с кухни расслышала голос Кристины, которая с любопытством поинтересовалась непонятно у кого:
— А эта девушка здесь останется?
— Ещё бы, — послышался насмешливый Катин голос. — Да, Баринов? Ты же спал и видел…
— Катя, замолчи.
— Рома, не кричи на Катю.
— Мама, тогда забери Катю отсюда. Я от неё устал.
— Я и сама уйду, мешать семейному счастью не буду.
— Вот и иди.
Таня стояла, прижавшись к стене, и не знала, что делать. Как вытащить из прихожей Тёмку, чтобы он ничего этого не слышал? Но ничего умного так и не придумала, а потом все разом заговорили, и вот уже хлопнула дверь, и стало тихо. Правда, всего на несколько секунд, раздалось топанье Артёма, и вот он уже вбежал на кухню, спокойный и, кажется, довольный, что Таню, если честно, удивило. После той некрасивой сцены, которая разыгралась в прихожей между Романом и Катей, Татьяна ждала от ребёнка какой-то нервной реакции, а не такого безразличия к произошедшему.
— Ты чего здесь стоишь?
Она повернулась и посмотрела на Романа. Пожала плечами.
— Просто так.
— Тёмка, ты чего расселся? Бери робота и уроки делать. Тебе много задали?
Ребёнок жалобно застонал, снова поелозил по столу, замечания не дождался и встал.
— Ладно… Таня, а английский?
— Ты пока другие уроки делай, я потом приду.
— Вот как хорошо было болеть, — пробормотал он, когда вышел за дверь.
Роман улыбнулся ему вслед, потом сел на стул и потянул Таню к себе.
— Ну что ты такая грустная? Всё же нормально.
— Ты так считаешь?
Баринов, который за пару секунд до этого уткнулся носом в её живот, поднял голову, чтобы в лицо Тане взглянуть.
— Я знаю, ты нервничаешь из-за их неожиданного визита, но…
— Я не из-за визита нервничаю, Рома.
— А из-за чего?
Она вздохнула, не зная, стоит ли поднимать эту тему. Точнее, имеет ли она на это право.
— Говори, — потормошил он её.
— То, из-за чего я нервничаю, сейчас лежит на столе в гостиной.
Баринов недоумённо нахмурился.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — очень серьёзным тоном заговорила Таня, — тот замечательный подарок, который Артёму привезла Катя.
— О Боже, — со вздохом пробормотал Роман и теперь лбом прислонился к её животу. — Ну, Танюш…
— Почему ты ей это позволяешь? Я этого никак понять не могу. Конечно, может, я лезу не в своё дело, но когда я увидела реакцию Артёма… Ты видел как у него улыбка с лица стекла просто?
