— Ты что здесь делаешь? — повторил он свой вопрос.
На кухне Артёма не было, и держать себя в руках стало труднее, храбриться уже не получалось.
— Не злись, пожалуйста, — пробормотала она, опустив глаза. — И не кричи, Артём услышит. Ты его напугал.
Ромка только ухмыльнулся, поражаясь такой наглости.
— Нет, нормально, а? Я прихожу к себе домой, а здесь ты, да ещё отчитываешь меня за то, что я не так воспитываю собственного ребёнка! Просто неслыханно!
— Рома!..
— Я тебя ещё раз спрашиваю, как ты здесь оказалась?
— Мне Артём позвонил, на работу, — призналась она. — По справочнику номер вычислил.
Роман поднял глаза к потолку и ругнулся вполголоса.
— Вот что за ребёнок, а?
Татьяна вздохнула.
— Не злись на него. Ему одному страшно, вот и… Он хоть и не признаётся… А тебя нет.
— Я работаю! — отрезал он. — Что в этом удивительного?
— Но ему-то от этого не легче, он же ребёнок!
— Знаешь что?.. Хватит меня воспитывать! Ты свою миссию выполнила, великодушие проявила, вот и отправляйся!.. Куда ты там опаздываешь?
Роман отвернулся от неё и начал разбирать сумку с продуктами. Злился, движения были резкими, и у него то что-то падало, то рвалось, а он ещё больше бесился. Таня смотрела на его спину и понимала, что сейчас заплачет. Обидно было до слёз. За то, что он так с ней говорит, что заподозрил в какой-то нелепой жалости, что считает её настолько бездушной…
— Я никуда не опаздываю.
— Что? — Роман обернулся и непонимающе посмотрел на неё.
Самойлова кашлянула и уже более твёрдым голосом повторила:
— Я никуда не опаздываю. Я просто пообщалась с твоим сыном, что в этом такого?
Несколько секунд молча смотрел на неё, а потом покачал головой.
— Ничего. Пообщалась? Спасибо тебе. А теперь иди.
— Зачем ты так со мной? — не удержалась она от упрёка.
— Да причём здесь ты? — Баринов снова обернулся и сразу заговорил тише, но от этого ещё страшнее. — Таня, это не игрушка, это ребёнок, ты понимаешь? Это ты пришла, поигралась с ним и пошла дальше по своим делам, а для него это не просто так! Не хватало только, чтобы он к тебе привязался! У тебя своя жизнь, а как я ему потом объясню, почему ты не приходишь? Вот поэтому я тебе и говорю — уходи сейчас! Спасибо тебе и… всего наилучшего!
Это показалось ещё более обидным. Татьяна помолчала, а потом тихо проговорила:
— Если бы всё было, как ты говоришь, я бы не пришла сегодня.
— Ну, вот что ты говоришь, а? Тань, у тебя своя жизнь, что ты себе проблемы ищешь?
— Прекрати говорить со мной подобным тоном! — неожиданно разозлилась она. — Ты один собой жертвуешь?
— Это мой сын…
— Вот именно! А ты ведёшь себя так, словно тяжкий крест несёшь! Ребёнок тебя почти не видит, общается только с няней! И всем на это наплевать!
Баринов просто задохнулся от возмущения. Смотрел на неё и взгляд становился всё более испепеляющим.
— А тебе не наплевать! — театрально и оттого противно ахнул Баринов и даже всплеснул руками. — Откуда ты такая взялась?
Татьяна откровенно поморщилась.
— Ну, вот что ты говоришь? Ты хоть сам понимаешь?
Роман недовольно поджал губы, а потом сел на стул и вздохнул. А Таня губу закусила, секунду раздумывала, а потом всё-таки решилась и сделала шаг к столу.
— Рома, я не хотела ничего плохого. Я действительно просто приехала его навестить… У тебя замечательный сын, только…
— Что только? — неприятно усмехнулся Баринов.
— Ему не хватает родителей, — решилась она. Ожидала в ответ новый взрыв гнева, но Роман промолчал. Они помолчали, а потом он поднял голову и посмотрел на неё, вот только взгляд был насмешливый и неприятный.
— А твой интерес в чём? У тебя своя жизнь. Зачем тебе чужой ребёнок?
Она разочарованно качнула головой.
— Ни зачем. Просто мы с ним понравились друг другу. Почему нет?
Ответить он не успел, на кухню вбежал Артём. Весёлый, довольный, сразу забрался к отцу на колени и обнял одной рукой.
— Пап, ты суп-то будешь? Знаешь, какой вкусный?
— Да? — Роман пригладил растрепавшиеся волосы сына, а потом поцеловал ребёнка в щёку. — Тебе понравился?
— Да. Таня, давай папу кормить?
Она замялась.
— Тём, мне надо идти. Папа у тебя устал сегодня, ему отдохнуть надо… Я вам только помешаю. К тому же, ты и сам прекрасно можешь папу покормить. Ты же у нас хозяин?
