Боюсь, деда, что не выдержу и пырну кого-нибудь, как сделал Васька Беляк. Только его за это посадили. Хотя в тюряге, наверное, житуха не хуже. Пацаны считают, что надо встать под крышу к бандитам. Тогда никто не тронет. Напиши, что мне присоветуешь.
Алексей.
Наумову не доводилось сталкиваться с проблемами молодежи, и он не знал, что то, о чем написал Алеша, характерно для многих подростков. Поэтому, не замедлив с ответом, посоветовал ему прежде всего прекратить мытье и другие заработки, на которые могут «наехать», пообещав регулярно высылать деньги, чтобы компенсировать эту потерю. И ни в коем случае не связываться с уголовниками. А если обстановка не изменится, то перейти в другое ПТУ.
Вскоре от Алеши пришел ответ. Он сообщил, что перевелся в другое училище, где получит профессию сварщика. От денег отказался, сославшись на то, что этого не желает мать, которая дает ему достаточно на карманные расходы. Но если «деда» оплатит проезд до Москвы в оба конца, то приедет повидаться в период летних каникул. И судя по отсутствию орфографических ошибок, это письмо Леной было прочитано и выправлено.
* * *
Бывший губернатор Ченцов был назначен первым вице-премьером правительства, и довольно рьяно взялся за дело, видно решив с ходу вдохнуть жизнь в застоявшееся болото. Он смело критиковал стиль и методы работы кабинета министров. Предавая гласности крупные недостатки, ставил ребром вопрос об обновлении его состава И, получая на первых порах поддержку со стороны президента, как казалось, добился некоторых успехов.
Однако, поднаторевший в правительственных интригах, премьер лишь делал вид, будто поддерживает его усилия. Как шахматист, жертвовал второстепенными фигурами, сохраняя тех, кто держал основные финансовые рычаги. К сожалению, среди министров, чьи портфели в этой игре были разменной монетой, оказался и Николаев. Об этом Наумов узнал еще до того, как объявили официально, от Лёли.
— Вот и кончилась блестящая карьера Валентина. Он и Викуся в отчаянии, — трагическим тоном сообщила она об отставке зятя. — С ним не удосужились поговорить, ничего не объяснили. Попросту объявили решение и предоставили отпуск, сохранив пока все привилегии, положенные министру. Но что с ним будет дальше — неизвестно.
— Не стоит расстраиваться. Он что же, всю жизнь надеялся быть министром? — понимая, что нет причин для отчаяния, возразил ей брат. — Валентин и так пробыл в этом кресле много дольше других, не нажил врагов и ничем себя не замарал. Поэтому ему наверняка предложат хорошую должность.
— Дай-то Бог! Но на что он сейчас может рассчитывать? — уныло произнесла Лёля. — Ну, допустим, как профессору и бывшему министру, ему вновь поручат возглавить учебный институт. А разве они с Викочкой смогут прожить на его жалование? Будто не знаешь, как платят сейчас ученым.
— Как говорится, за что боролся, на то напоролся, — не удержавшись, пошутил Артём Сергеевич и мягко добавил: — Ладно, не обижайся. Я не злорадствую, но считаю, что Валентин, как член правительства, несет за это ответственность. — Он было умолк, но, подумав, спросил: — А почему бы ему не заняться коммерцией? Он же числится президентом двух-трех фондов и главой оргкомитета строящегося культурного центра. Сейчас многие бывшие министры занимаются этим и стали богатыми людьми.
— Не смеши меня! Ну какой из Николаева бизнесмен? — сердито оборвала его Лёля. — Если и попробует, обязательно прогорит. Остается лишь надеяться на то, что предложат хорошую должность за границей. Вроде бы ему еще раньше обещали. Ведь уже дважды собирались снимать.
Как показало дальнейшее, счастливая звезда сестры еще не закатилась, и ее зятю, незадолго до окончания отпуска предложили почетную должность представителя России в международной организации в ранге посла. И Лёля, уже бывшая вдовой главного редактора центральной газеты и тещей федерального министра, отправилась за рубеж в качестве члена семьи посла великой державы.
Что касается надежд на положительные сдвиги в работе правительства, которые принесет бурная деятельность Ченцова, то они не оправдались. Он, правда, пытался осуществить крупное мероприятие — в целях экономии средств пересадив всех членов правительства и чиновников с дорогостоящих иномарок на отечественные «Волги». Вокруг этого было много шума, но могучая бюрократия взяла верх, и все осталось по-прежнему.
