– Возьми, маленькая. – Мускулистая рука, плотно обтянутая глянцевитым черным пластиком, протянула Тин полотенце.
– Спасибо… – Тин с удивлением проводила взглядом длинную семипалую ладонь. Ей еще не приходилось видеть Доридоттира вблизи.
– Вы садитесь, ребята, вон там, в кресла. Ты, маленькая, не обижайся, что я так вот тебя называю. Мне 95 лет, я уж по-стариковски, сама понимаешь…
Тин бросила на меня удивленный взгляд, опускаясь в кресло рядом с выдвижной панелью дальней связи.
– Генерал не шутит, – заверил я ее.
– Нисколько, – откликнулся Доридоттир, – у нас просто термодинамика немножко другая, мы дольше живем. Чуть дольше вас. Но все равно я уже не молод… Пропитан я пылью сверкающей звездных дорог… ах, не звучит это на вашем языке!
– Прекрасный экспромт, – вежливо заметил я.
– Это не экспромт, – грустно ответил Доридоттир, – я сложил этот узор много лет назад… это была поэма. Я еще успел впитать восхитительные древние традиции, что змеятся в туманных линиях рун и теряются в тлене веков. Так… приехали, вон он. Сашенька, – он обернулся, – ты герметизируйся потихоньку, сейчас предстоит не самая приятная прогулка на свете. Дядюшка Танк мучает свой киберком и требует тебя на борт. А высота – двадцать пять тысяч, сам понимаешь… Я сейчас подгоню катер к спине «Тандерберда», и ты переберешься туда. Как раз через транспорт-дек тебе удобно будет. Вниз не смотри, и все. А девочка пока у меня останется.
Я глянул на экраны и почувствовал, что зеленею. Шуточки – прогуляться на высоте в двадцать пять километров с одного катера на другой!
– Понял, – ответил я. – А вы?
– А у меня свои дела, Саша. Все будет в порядке. Девочка, ты, пожалуй, пересаживайся ко мне, – он приглашающе похлопал рукой по второму пилотскому креслу, – так нам веселей будет. Мы сейчас высоко поднимемся…
Я сжал тонкую ладонь Тин, успокаивающе кивнул ей и вышел. «Тандерберд» висел уже почти под нами. В приемной камере я открыл люк. Когда обе створки полностью скрылись в своих пазухах, меня пробила мелкая дрожь. В паре метров от моих ног влажно поблескивала черная спина «TR-160».
Я глубоко вздохнул и полез вниз. Повис на руках. Огляделся. Зрелище, которое предстало пред светлы очи мои, способно было свести с ума кого угодно. Отсюда, с двадцати пяти тысяч, лучше было не глядеть. Кругом царила ночь. Где-то далеко внизу слабо золотились иголочные уколы каких-то огоньков, к востоку едва заметной мутной пеленой лежали облака.
Я отпустил руки и довольно удачно приземлился на полированную черную броню, сразу встав на четвереньки, и, не глядя по сторонам (только вперед!), пополз к двум огромным килям в кормовой части. Все было бы ничего, если бы не порывы резкого бокового ветра… два метра пути вымотали меня настолько, что я лег на живот, вцепившись пальцами правой руки в щели воздухозаборника. Оставалось еще метра три.
– Королев, – раздался в шлеме голос Детеринга, – ты уже летишь или ты еще ползешь? Королев?
– А, – прохрипел я, – ползу. Ветер…
– Ветер? Далеко тебе еще? А? Говори!
– Метра… метра три.
– А ну спокойно! Спокойно! – голос хлестнул по сознанию, словно удар бича. – Я помогу тебе. Пошел потихоньку.
Я почувствовал, что нос «Тандерберда» задирается вверх. Это облегчало дело. Я отцепился от щели и на животе полез вперед… теперь уже вниз.
Через полминуты я нырнул в раскрытую пасть верхнего створа транспорт-дека, слез на крышу танка, спрыгнул вниз и, переводя на ходу давно потерянное дыхание, быстро зашагал в нос. Войдя в рубку, я застал Детеринга в пилотском кресле.
– Молодчина, – приветствовал он меня, – только что-то зеленоват. Ничего, тебе это идет. Садись. Жрал что-нибудь? Еще минут пять у нас есть… Давай, малый, грызни чего Бог послал, да… Потом некогда будет.
В разговоре Детеринга было весьма трудно отделить юмор от серьезных вещей – ибо, постоянно сохраняя свой равнодушно-элегантный вид, он не переставал сыпать шуточками. Он усадил меня в левое пилотское кресло, извлек целую кучу пакетов с консервами, а сам развалился возле связной стойки, закурил и произнес:
– Это «Индепендент JW-9», он исчез вместе с экипажем восемь лет назад, во время перегона с Эстре на Ралторре. На борту находились лишь тридцать человек, необходимых для управления кораблем в одну смену, – кто-то этим и воспользовался. Наверняка не обошлось без предательства. После этого он не появлялся… и вот он где…
