Теперь они сидели за столом вчетвером и были похожи на фаталистов, жизнерадостно разыгрывающих один бокал с ядом на четверых и не подозревающих, что кто-то постарался, чтобы яда хватило на всех.
– Ни для кого уже не секрет, дорогой Шварц, что вы со своей навязчивой идеей отколоть великую Баварию от презренной Саксонии и прочих Германий, превратились на острове в главаря заговорщиков, – произнес Скорцени с бокалом в руке тоном, вполне приличествующим для напыщенных тостов. – Поэтому в ваших интересах ответить на несколько вопросов. В присутствии, так сказать, свидетелей и понятых.
– Все, что касается меня, – пожалуйста, – вызывающе обронил Шварц. Это уже был не тот запуганный баварец, который во время прошлого пребывания Скорцени на Корсике вздрагивал и бледнел при каждом подобном выпаде.
В этот раз Бонифачо посетили со смертоносным визитом два звена бомбардировщиков, прикрываемых истребителями. Они вновь прошлись по порту, отвечавшему им воем корабельных гудков, противовоздушных сирен и жиденьким тявканьем зениток. Весь этот шумовой эффект не только не распугал американских летчиков, но и вообще не произвел на них никакого впечатления.
Несколько взрывов раздалось почти рядом с рестораном, и в какую-то минуту Скорцени показалось, что весь холм, на котором возвышалась «Солнечная Корсика», пошатнулся, сдвинулся с места и начал медленно, словно накренившийся на борт корабль, опускаться куда-то вниз по склону, к проливу, в морские глубины. Вслед за бомбардировщиками в атаку пошли штурмовики. Эти носились над городком, словно стая небесных акул, не столько истребляя, сколько сея панику и театрально расстреливая строения из своих орудий и крупнокалиберных пулеметов.
Самое время было оставить ресторанчик и поискать какое-либо укрытие, однако Скорцени продолжал невозмутимо восседать за столом, и поэтому никто из его собутыльников не набирался храбрости продемонстрировать свою трусость. В присутствии безмятежно восседавшего за столом обер-диверсанта эта вольность показалась бы совершенно непозволительной.
– Ответы на вопросы, которые я задам вам, Шварц, интересуют пока что только меня одного. Подчеркиваю: только меня, – как ни в чем не бывало продолжил начатый разговор Скорцени, когда пилоты союзников, вдоволь нарезвившись на виду у почти беззащитного городка и расстреляв последние ленты и кассеты, восвояси отправились на свою базу. – Если вам угодно, можете отвечать, оставаясь лишь наедине со мной. Эти двое джентльменов, – кивнул штурмбаннфюрер на основательно погрустневших Родля и Умбарта, – с удовольствием оставят нас, чтобы слегка отдышаться и снять напряжение.
– Пусть остаются. – Взгляд Шварца все еще продолжал блуждать по потолку веранды и открывавшемуся с нее отрезку залива в ожидании следующей волны самолетов. Страх перед смертью с неба явно заглушил в нем страх перед смертью более близкой и приземленной, таившейся в кобуре никому здесь не подчиняющегося и ни перед кем, кроме Господа и фюрера, не отчитывающегося майора СД. – Я доверяю им так же, как вам.
Скорцени сумел скрыть улыбку, превратив ее в ухмылку про себя: «Он, видите ли, доверяет нам!»
– Как давно обитает в Бонифачо баронесса фон Эслингер?
– Около года, – мгновенно ответил баварец, словно все это время только и ждал подобного вопроса. – Более точный срок может назвать господин Умбарт. Разве я не прав, коль уж вы допрашиваете меня вместе? – уставился на командира корсиканцев.
– Отвечайте на вопросы штурмбаннфюрера, – мрачно переадресовал его Умбарт «первому диверсанту рейха». – И не вздумайте вилять, как обычно виляете, когда с вами пытаются говорить по-человечески.
– Дельный совет, – вновь обратился к баварцу Скорцени. – Что она из себя представляет?
– Австрийка. Этим все сказано. Одно время у нее возникла сумасбродная мысль: создать некую подпольную группу или даже партию, которая добивалась бы восстановления независимости Австрии и возрождения империи на основе федерации с не менее независимой Баварией.
Услышав это, Скорцени напрочь позабыл о всей авиации мира.
– Но вы доходчиво объяснили ей, что не для того сражаетесь за великую Баварию, чтобы она стала придатком великой Австрии, – продолжил рассказ сепаратиста Скорцени.
