– Как противно все знать…
Марина снова берет свою чашку – порция горячего шоколада ей не помешает. На этот случай в ее сумке всегда есть монеты и купюры, которые предпочитает здешний автомат. Сумка заперта в небольшом сейфе, вместе с уставными документами.
– Маришка, иди к нам, чего ты там одна сидишь?
Оксана выглядывает из бухгалтерии, блестя небольшими темными глазками.
– Да работы много…
– Кому она теперь нужна, эта работа? Слыхала о шефе?
– Слыхала… Ладно, Оксан, я пойду, наберу горяченького. А то мне тут еще…
Марина идет в столовую и пристраивается у автомата. Один стаканчик, два, три… Гадость страшная, но делать нечего. А сплетничать с сотрудниками она не станет нипочем.
– На первый этаж никого не пускают.
Витька стоит около двери ее кабинета с пакетом в руках. Оттуда зазывно пахнет едой.
– Слыхал, шефа отравили?
– Да вот вернулся – а тут кипеж… Я пожрать привез, ты ж голодная небось.
– Давай у меня посидим. А то боязно как-то.
Они входят в кабинет, Марина убирает со стола ставшие вдруг ненужными бумаги.
– Что думаешь? – Витек вгрызается в бургер, стараясь не смотреть Марине в лицо – ссадины припухли. – Шеф все говорил, что эта еда нас убивает – а видишь как? Ни хрена ему не помог здоровый образ жизни.
– Ну а что ты хотел? Цианид – он и в Африке цианид, тут уж, как водится…
Сейчас, если достанут Элеонору, под нее саму копать не будут. Если достанут.
– Ну, понятно, за что Алену – эта заслужила. А шефа-то за что?
– Да есть за что. – Витек подмигнул, отхлебывая из чашки шипучку. – Сукин сын он был, шеф наш. Элеонора, конечно, сгоряча, но шефа и эту кралю не жаль совсем.
– Да может, это еще и не Элеонора.
– Она была здесь сегодня, ее машина выезжала со двора, я сам видел, да и в журнале охрана наверняка отметила. Как раз когда ты побежала за свитером, я тебе вслед смотрел – и видел.
– А письма сотрудникам кто прислал?
– Через анонимайзер пришло, с прокси-сервера, отследить практически нереально.
– Вечно ты…
– Ну, смотри. У любого, кто сидит в Сети, есть айпи-адрес. Вот у нас на фирме сервер – айпи у всех компьютеров один. Он постоянный, меняется только при перезапуске системы. А можно подключиться к серверу с динамическим айпи, минута – Рим, минута – Крыжополь, а где находится юзер на самом деле, неизвестно. А еще есть прокси…
– Пощади мои уши, Вить. Я и половины слов не поняла.
– И это в век электроники! – Витек смеется. – Ох, Маринка, нельзя быть таким чайником.
– Я – чайник с чугунной крышечкой. – Марина откладывает остаток бургера. – До чего ж они их здоровенными делают… Так я вот о чем. Это могла и не Элеонора сделать, а кто-то другой. Смотри: отснять фотографии, разослать сотрудникам, подстроить так, чтобы до Элеоноры они тоже дошли, подождать, когда она приедет сюда, – и дальше уж трави кого хочешь.
– Но зачем?
– А затем. Предприятие принадлежит шефу и Элеоноре в равных частях. После смерти шефа Элеонора, согласно уставу, становится единственной собственницей. Если ее осудят за двойное убийство – неважно, она это или нет, тот, кто все это затеял, я уверена, побеспокоился об уликах – кто станет правопреемником? Артур, их сын. Ну, считай на пальцах, сколько нужно времени, чтобы отобрать фирму у глупого мальчишки, у которого в голове клубы, девки и танцульки? Нет, Вить, боюсь, тут интрига посложнее, и метили изначально в шефа и Элеонору, Алена так, реквизитом послужила. Это был план, и не один день ушел на его подготовку и осуществление.
– А может, ничего сложного нет. Элеоноре надоели залеты шефа – или он ее с бабками нагрел, кроме всего, ну, вот она и слетела с нарезки. Ты полиции все это тоже озвучила?
– Да с чего бы? Может, я ошибаюсь. Ладно, Вить, мне работать надо…
– Ага, увидимся.
Марина берет остывшую чашку, отпивает из нее и морщится – нет, холодным это пить нельзя. Что ж, для всех будет лучше, если полиция уже сегодня кого-то арестует. Главное, чтобы не ее саму. А за окном уже темно, и март, конечно, весна – но ненастоящая какая-то.
– Говорят, что можно расходиться по домам. – Оксана заглядывает в кабинет. – Подвезешь?
– Ну, спрашиваешь. Конечно, подвезу, одевайся.
