– Где? – хором спросили все присутствующие.
Но сыщик покачал головой.
– Сначала я хочу получить некоторые факты. Звони в отдел, – обратился он к Голубеву.
Пока Алексей мучил телефон, Мариша судорожно размышляла. Похоже, в этом деле у них не так много подозреваемых. Чужой к этому убийству не имеет никакого отношения. Алиби есть только у одного человека, и это Василий Федорович. Его нет дома, он отправился погулять. А остальным подсыпать отраву домработнице в чай не составило бы никакого труда.
В коридоре послышался скрип входной двери. Голубев тут же высунулся из кухни и уставился на Василия Федоровича, пробирающегося к лестнице.
– Стоять! – скомандовал следователь. – Вы куда?
– Возвращаюсь с прогулки домой, – захлопал глазами тот.
– Ай, ай, ай! Как нехорошо врать! – насмешливо произнес Эрик, выглядывая из-за его плеча. – Я стоял у окна и готов поклясться, что вы не пересекали двор и не подходили к крыльцу. А значит, вы все это время были дома. Как давно вы вернулись?
Компаньон судорожно вздохнул и промолчал.
– Не хотите говорить? Дело ваше. Поднимитесь в комнату и никуда не выходите. Если не хотите получить неприятности.
Василий Федорович не заставил себя ждать. Через несколько секунд он уже скрылся на втором этаже. В руке Голубева зазвенел телефон. Алексей тут же забыл о Полетаеве.
– Значит, так, – сообщил он спустя несколько минут. – Никто из семьи Бессоновых за границу никогда не выезжал. Бизнес идет своим чередом, ни долгов, ни других проблем не имеется. Марина Бессонова отравлена. В этом нет никаких сомнений. Яд – не цианид, это совершенно точно. Но сказать точнее эксперт пока не берется. Ему нужно время.
– Пусть попробует сделать пробу на тетродоксин, – невозмутимо произнес Эрик.
Голубев уставился на сыщика.
– Ты что же это… ты предполагаешь, что использовался именно этот яд? – забормотал он.
– Я почти уверен в этом. Как быстро твой специалист сможет это проверить?
– Прямо сейчас! – взвизгнул Голубев и принялся набирать номер.
Через полчаса они уже знали, что Эрик оказался прав. Голубев растерянно хлопал глазами.
– Откуда ты узнал? – обиженно спросил он.
– Все элементарно! Быстродействующих ядов, парализующих дыхательную систему, не так много. А если учесть, что в коллекции Андрюшиного отца есть рыба фугу, то все становится совсем просто.
– Рыба фугу? – переспросил Голубев. – Это такая круглая, с колючками?
– Именно.
– Но при чем здесь она?!
– Мясо этой рыбы ядовито. Больше половины людей, решивших полакомиться этой рыбкой, умирают в мучениях. Правда, если приготовить ее по всем правилам, то можно получить замечательный деликатес.
– Ты хочешь сказать, что Бессоновы отравились этой рыбой? – недоверчиво спросил Алексей.
– Ты не понял, – покачал головой Эрик. – Она только натолкнула меня на эту мысль. Рыба фугу не водится в нашей полосе. Именно поэтому я и спрашивал, не выезжал ли кто-то из Бессоновых за границу. Как оказалось – нет. Кроме того, мясо рыбы не дает такого быстрого эффекта. Как правило, отравившиеся ощущают дискомфорт и успевают обратиться за помощью. В нашем же случае смерть наступила буквально через пару минут.
– Ты меня совсем запутал! – пожаловался Голубев.
– Но из мяса рыбы фугу можно получить препарат в виде порошка, – невозмутимо продолжил сыщик. – Достаточно всего лишь нескольких гранул, чтобы лишить человека жизни.
– Но… если эта рыба не встречается в наших водах, откуда вообще взялся яд? – взвыл следователь.
– Я думаю, его привез Виктор Бессонов из одной из своих заграничных поездок.
– Кто-кто?!
– Отец Андрея.
– Но это было очень давно! Ты же не хочешь сказать, что это Виктор отравил своего сына, а потом и его жену? Хотя… Родовое проклятье… – он задумался. – Ты это имеешь в виду?
– Алексей, – снисходительно сказал Эрик. – Включи мозги! Покойник не может встать из могилы. А вот его супруга вполне.
– Ты имеешь в виду Аделаиду Карповну?
– Мне показалась странной смерть ее второго супруга, – сообщил сыщик. – Если учесть, что он скончался скоропостижно, а сама Аделаида пожалела, что вообще вышла за него замуж, то вырисовывается вполне ясная картина. Кроме того, ее навязчивая идея с семейным проклятьем… И отец, и первый муж дамочки умерли незадолго до сорокапятилетия. Вполне возможно, что она решила своими руками не прерывать череду мужских смертей.
