— Элли, ты меня слышишь?!
И тут же вскрикнул, отскочил, запнулся ногой о корень и шлепнулся на траву, возмущенно потирая ногу.
Между нами, нацелив на мага острые рога, стояла коза.
Я честно не хотела смеяться.
Смех сам полез наружу, прорывался, как я его ни давила, вместе со всхлипами и невольными слезами. А я так старалась его удержать, что даже лицо заболело.
Очень уж смешно было наблюдать, как Элвин опасливо косился на мою бесстрашную заступницу. Встать он так и не решился.
Дурной пример заразителен. Маг посмотрел на меня и тоже засмеялся.
— Похоже, Хейдрун будет защищать тебя до последней капли моей крови.
— А вот не надо было ее обижать!
— Ага, ее обидишь. Страшнее козы зверя нет.
— И вовсе она не страшная. Просто тебя не любит, — сама не заметила, как перешла с колдуном на «ты». А он не стал поправлять. Словно так и надо.
— Это чувство взаимно. Дои ее, пока она не передумала.
Элвин
Мэй походила на кошку, вылакавшую целое блюдце отменных сливок втайне от хозяина. По одной ее довольной улыбке становилось ясно, что она не только наблюдала за этим цирком, но и получила необычайное удовольствие от увиденного.
Интересно, как она это делает? Зеркал я там не заметил.
Она восседала в высоком кресле с резной спинкой. Я нарочно встал за ее спиной. Сестренку это здорово нервировало.
Запечатанные конверты лежали рядом на низеньком столике.
Я приготовился к пафосному представлению. Мэй была бы не Мэй, если бы не попыталась выжать все возможное из возникшей ситуации.
Ее можно понять. На Эмайн Аблах слишком мало развлечений.
— Ты успешно справилась с заданием, девочка, и я выполню свое обещание, — по кивку Мэй слуга забрал у Элли подойник, до краев полный тягучего, пахнущего медом молока. — Но не сетуй, если твой жених откажется идти с тобой.
Сестра щелкнула пальцами, и в зал в сопровождении двух ши влетел высокий рыжий парень.
— Моя королева, вы звали… — начал он и осекся, увидев Элли. На лице его отразился суеверный ужас. — Элисон?! О нет! Ты ведь мне снишься, правда?
— Саймон! — голос Элли дрожал от ярости.
Куда подевалась та стеснительная девочка, что краснела от любого моего намека или взгляда? Зашуганная мышка внезапно обернулась разъяренной тигрицей, и кто как, а я рыжему Саймону совершенно не завидовал.
— Как ты мог?! Бросил меня, маму, сестер! Ты — единственный мужчина в семье! Да как ты смеешь называть себя мужчиной?!
— Элисон, милая, о чем ты говоришь? — бормотал парень, отступая перед ее неудержимым напором.
— Я говорю о том, что ты забыл свой долг сына и брата, бросил семью в самый тяжелый, самый трудный момент! Я говорю о том, что ты немедленно отправишься со мной обратно и заявишь свои права на Гринберри Манор и наследство, пока дядя не отобрал у нас все и не пустил по миру!
А, вот оно что! Недостающий элемент головоломки встал на место, объясняя поведение девушки.
Так и думал, что все дело в деньгах.
Мэй откинулась в своем кресле, расхохоталась и зааплодировала.
— Браво! Браво, девочка! Ты так ловко обманула моего братца. Я горжусь тобой!
Элли остановилась, бросила виноватый взгляд в мою сторону:
— Простите… я не хотела врать. Я из дома сбежала. Переоделась, чтобы не нашли. А потом, когда вы ошиблись, подумала — хорошо, что так. Не будет сплетен…
Пока Элли сбивчиво оправдывалась, повернувшись ко мне, Саймон перевел дух, пугливо огляделся по сторонам и юркнул в ближайший коридор.
— Мне жаль, братик, но, видно, сегодня удача решила изменить тебе, — объявила Мэй, кинув в мою сторону короткий торжествующий взгляд. — А теперь… — как ни старалась сестренка сохранить торжественно-мрачный вид, ее губы неудержимо расплывались в широкой радостной улыбке. Она была так счастлива, что переиграла меня. Мне на секунду даже стало ее жаль. — Слушай мое желание, Элвин…
— Может, сначала конверт откроешь? — безразлично спросил я.
Улыбка пропала с ее лица, а брови сложились горестным домиком. Она схватила конверт, ломая ногти, сорвала сургучную печать, прочитала и отшвырнула в отчаянии:
— О нет!
— Мне жаль… да нет, что я несу? Мне совершенно не жаль. Леди Удача — верная девочка. Никаких адюльтеров.
