Веселые человечки: культурные герои советского детства - страница 211

Отсутствие лила, способного выразить эмоции, связано с потерей идентичности — и индивидуальной, и национальной — на фоне кризиса системы ценностей, связанного с ростом глобализации. Далее Мамулия утверждает: «Сегодня высокие сферы реальности инфлированы. <…> А когда с языком происходят подобные метаморфозы, нужно менять точку зрения, перенастраивать оптику. Так, в поле зрения кино появились иные герои, прежде не замеченные искусством: отморозки, люмпены…» [689] В этой ситуации оригинальный, подлинный язык ассоциируется с маргинальными группами, «отморозками», которые противостоят глобализованной культуре и воспринимаются как сопротивляющиеся мейнстриму. Масяня — именно такая люмпен-героиня.

Масяня использует слова-паразиты, которые показывают как свойственную ей (а точнее, тем, кого она изображает) неспособность выразить себя, так и тот факт, что ей нечего сказать. Когда она пытается рассказать анекдот (над которым смеется только она сама, что подчеркивает ее неумение общаться), она пускает в ход целый перечень «лишних» слов (курсив мой): «Короче, это самое, типа, рассказываю анекдот. Возвращается это… короче… блин… Один говорит… это я ва-а-ще не понял…, короче…» («Анекдот»). В другом эпизоде она не в состоянии даже нормально поздороваться по телефону: «Это, алле. Это… как его… привет» («Модем», курсив везде мой. — Б. Б.). Масяня утрирует эти черты, так как воспроизводит дискурс нынешней молодежной культуры, но не ассимилирует ее; в то же время, будучи персонажем без определенных черт, она не имеет собственного языка и не может предложить никакой альтернативы.

Она сама осознает, в какой манере говорит: смена регистра прекрасно продемонстрирована в мультфильме «Мороженое», когда она просит прохожего купить ей мороженое и изъясняется почти гладко, пытаясь подавить свои речевые привычки, которые тем не менее проскальзывают в общем потоке конвенциональных фраз: «А ну, угостите девушку мороженым. Мне, пожалуйста… Спасибо, блин, большое» (курсив мой. — Б. Б.). Как только цель достигнута, Масяня хоть и не забывает поблагодарить своего благодетеля, но «скатывается» в прежний стиль, в котором доминируют междометия и слова-паразиты.

Как комментирует Мамулия, интерес к маргинальным группам происходит именно из-за их несомненно настоящего, подлинного использования языка: «Говорят, что начался новый виток увлечения „чернухой“. Но обращение к „низким“ сферам происходит не из особой какой-то любви к ним, а из особой чувствительности к языку» [690]4.

И все же Масяня иронично относится к себе и своим ролям, что делает ее неправильную речь смешной и милой. Давая инструкции насчет вечеринки в честь своего дня рождения, она сначала заказывает другу полный набор наркотиков («гашиш, экстази, травка, витаминчики…»), а потом добавляет: «Пива не надо: ребята напьются, устроят свинарник — а я девушка приличная» («День рождения»). В другом эпизоде она делает серьезное заявление, которое выдает ее беспомощность перед бессмысленностью современного мира: «Как все плохо, кругом война, смерть, глупость… а мы тут пьем» («Депресняк»).

Именно склонность Масяни нарочито, в театральной манере, имитировать язык российской молодежи делает ее символом своего поколения и, более того, своей страны, в то же самое время пародируя многие черты современной России. Самоирония Масяни позволяет ей высмеять бессмысленность, пустоту и абсурдность современной жизни: от компьютерных новинок до правил и инструкций в метро, от попыток найти работу (в том числе и в зоопарке — «Рэгтайм») до побега в бессловесный мир (часть 15), который сводит Масяню к единому и стандартному лицу — нарисованному на стене и, таким образом, теряющему малейшие признаки индивидуальности («Зеркало»).

На самом деле Масяня — грустное и одинокое существо, пытающееся обрести идентичность — национальную и индивидуальную — и истерически смеющееся от невозможности сделать это. Это вызывает у зрителя сочувствие, потому что такие попытки знакомы каждому. Эти специфические черты делают аутсайдера Масяню удивительно похожей на всеми любимого Чебурашку.