Насилие, мучительство, преследование не мотивированы, существуют как бы сами по себе, исходно, как необсуждаемая данность. Они начинаются «с порога» и не имеют никакого прямого повода. Если не считать таковым «экзистенциальное противостояние» котов и мышей — что само по себе условность, а не «природная», объективная неизбежность. Если хищник сыт, он не агрессивен (внефункционально). Мыши, понятно, кота вообще «не видят» как объект собственной агрессии. Насилие и мучительство ничем не сдержаны ни по способам, ни по масштабу — они ограничены не какими-то этическими запретами, а только тем, что все «не настоящее», — и поэтому здесь не калечатся и не умирают. Все действия, приводящие к самым страшным последствиям, — совершаются. Удовлетворение обеспечивается не только зрелищем «экстремальности», но и, как мы уже говорили выше, разнообразием технологий в обычных бытовых, житейских условиях — что-то вроде рубрик «Сделай сам» или «Маленькие хитрости» в советских газетах и журналах. (Утюг, которым кот Леопольд по случаю проглаживает мышей под ковром, был потом любопытно отыгран в «новорусском» насилии.) Не технологии ли это в духе маркиза де Сада, предлагаемые народной массе, «их детям» — в площадном балаганчике позднесоветского мультика?
Завышенный «порог насилия» возможен потому, что воздания за агрессию и мучительство не предполагается. Они якобы в природе вещей, с этим ничего не поделаешь, не изменишь, значит, это нормально — как, собственно, «гром в середине лета». Цитата — из песни в мультфильме, которая, как и другие песни в сериале, озвучивает месседж авторов почти бессловесного «экшена». Дается картинка природы: «Ярко солнце светит, / Щебечет воробей», а затем, как такая же данность, сомнительное назидание (то есть содержательное наполнение противоречит внешней жанровой форме): «Добрым жить на белом свете веселей» (тексты песен А. Хаита). Веселей — в смысле «приключений на их голову», по-видимому… Вот, кстати говоря, описание жанра мультсериала: «приключения на голову». Других приключений, приключений как таковых, что соответствовало бы прямому обещанию в названии сериала, — не имеется.
Другой структурный вариант — в первых двух строках куплета не картинка природы, а «житейская» ситуация, лирические невзгоды: «Если в сердце чужом / Не найду ответа» — и далее следует универсальный девиз: «Неприятность эту / Мы переживем». Перевод из единственного числа во множественное не столько избавляет от боли личного переживания, сколько лишает его персональности, единственности, строго говоря — возможности, права на существование. Поэтому ты не чувствуешь — не должен чувствовать — того, что делаешь сам, не должен быть способен оценить собственные усилия, содержания своей жизни. «Если получается / Все наперекор / Не впадай в отчаяние / И не вешай нос. / В самом крайнем случае / Хвост держи трубой, / И тогда получится / Все само собой». Ничего себе «само собой»! Не впадал в отчаяние, не вешал нос, держал хвост трубой в самом крайнем случае… и после этого кто-то говорит, что результат — само собой?! А если это говорит твой социум и внушает такое самоощущение маленькому человеку — с самого детства, под вибрации запоминающейся музычки и под мелькание героев культового мультика?
В целом, песни в «Коте Леопольде»; с одной стороны, похожи чуть ли не на брехтовские зонги, по своей важнейшей концептуальной, идеологической функции, а с другой — по структуре и стилистике весьма близки к частушкам. Ср., например, такие известные образцы советского частушечного жанра: «Прошла зима, настало лето, спасибо партии за это» или «Кудри вьются, кудри вьются, кудри вьются у блядей. <…> Добрым жить на белом свете веселей (зачеркнуто) / Отчего ж они не вьются у порядочных людей?»
Идеология
Положительный герой, носитель правильной этики, тог, с кем «мы», маленькие граждане этого общества, идентифицируемся, — не должен бороться с агрессией и пр., а должен это «пережить», как явление природы. «Если добрый ты, то всегда легко, / А когда наоборот — трудно». Ребенку говорят, что ему в жизни так будет легко. На деле же — с ним. Если нам что-то говорят, значит, из этого следует что-то другое. И нам для социального выживания и благополучия стоит быть такими же — «многосмысленными». Самое важное (это же хорошо, так ведь?): «Ребята, давайте жить дружно!» Главное — что бы с тобой и с твоим миром ни делали, быть хорошим, добрым (пассивным) — не нарушать статус-кво. Иначе: сначала ты «разберешься» с мышами, а потом? С теми, кто еще выше!
