— Вот здорово, — сказал Лёшка, — сейчас, наверное, концерт будет. Давай посмотрим.
— Давай, — охотно согласился я.
— Ты занимай места На скамейке, а я, пока концерт не начался, за мороженым сбегаю, — сказал Лёшка и помчался к киоску, где выстроилась небольшая очередь. Тем временем лавочки перед сценой постепенно заполнялись гуляющими людьми. Становилось шумно, слышались смех и возгласы. На сцену вышел дирижёр в чёрном фраке и что-то стал говорить музыкантам. Мне стало любопытно, о чём они говорят, и я, положив на скамейку бейсболку, чтобы было понятно, что места заняты, подошёл поближе.
— А где же трубач? — вдруг спросил дирижёр и стал оглядываться. Но, не увидев кого нужно, спросил меня: — Ты трубача случайно не видел?
— Видел, — говорю.
— Где?
А он за мороженым побежал. За каким мороженым? За пломбиром. В вафельном стаканчике. Он что, с ума сошёл?
Было видно, что дирижёр рассердился не на шутку. И я предпочёл отмолчаться, гадая тем временем, откуда дирижёр знает Лёшку. Вдруг вижу, Лёшка несётся, в обеих руках по мороженому держит.
— Ой, — говорю дирижёру, — вон он бежит.
— Где? Где? — завертел головой тот.
— Да вон же.
Тут Лёшка подбежал ко мне и говорит:
— На тебе пломбир.
— Спасибо.
— Лопай на здоровье. Не началось ещё? — кивнул на сцену.
— Нет, — отвечаю, — тебя ждут.
— Ага, так я и поверил, — засмеялся Лёшка, думая, что я шучу. — Зачем это?
— Откуда я знаю? — пожал я плечами и показал на дирижёра: — Спроси у него.
Лёшка подошёл к дирижёру и спросил:
— Вы зачем меня искали?
Дирижёр взглянул на него мельком и говорит:
— Никто тебя не искал, мальчик.
А я говорю:
— Как же не искали? Вы Трубача спрашивали? Вот он!
Дирижёр уставился на Лёшку и недоверчиво так спрашивает:
— Ты что, на трубе умеешь играть?
— Нет. С чего вы взяли?
— Да я-то ничего не брал, — разозлился дирижёр. — Это твой друг мне голову морочит.
— Вы Трубача искали? — преспокойненько спрашиваю я.
— Искал, — раздражённо ответил дирижёр.
— Ну так вот, он пришёл, — показываю на Лёшку.
— Но он говорит, что не умеет играть на трубе.
— Не умеет.
Дирижёр тупо уставился на меня, а потом пригрозил:
— Идите, мальчики, отсюда подобру-поздорову, пока я ваши фамилии не записал и не позвонил в милицию.
— Ну и звоните. Нам бояться нечего, мы не хулиганы какие-нибудь, — храбро сказал я. — Моя фамилия Клюшкин. А его — Трубач.
Тут дирижёр как расхохотался, аж вдвое сложился.
— Трубач, — еле выговаривает и снова хохочет.
— Смешинка в рот попала, — со снисходительностью старого доктора объясняет Лёшка.
— Так это твоя фамилия? — сквозь смех спрашивает дирижёр.
— Ага. И ничего смешного я в ней не вижу, — слегка обижаясь, отвечает Лёшка.
— Что ж ты сразу не сказал? Мне-то нужен музыкант, который играет на трубе. Трубач. Понял?
— Да, понял-понял, — сердитым голосом отвечает Лёшка. — Что же тут не понять. Да вон как раз он идёт.
Мы оглянулись и увидели грузного мужчину, спешащего по аллее.
— Прошу меня извинить, — начал он извиняться ещё издалека. — Обстоятельства помешали мне прибыть вовремя.
— Ладно уж, занимайте своё место, — махнул рукой дирижёр и, обращаясь к нам с Лёшкой, добавил: — А вас я приглашаю на концерт.
Мы, конечно же, с удовольствием приняли приглашение. Концерт нам понравился. Все музыканты играли слаженно и красиво. Но особенно нам понравилось, как играл на своей блестящей трубе опоздавший трубач. Звонкий и сильный голос трубы перекрывал все остальные и разносился далеко за пределы парка. Я незаметно поглядывал на других слушателей и заметил, что и на них игра трубача произвела большое впечатление.
По окончании концерта мы хлопали в ладони изо всех сил. А когда возвращались домой, Лёшка признался:
— Знаешь, Мишка, а мне немного жаль, что мы не поступили в музыкальную школу. Ведь и мы могли бы научиться играть такую красивую музыку.
— Кто тебе не даёт? — рассудительно заметил я. — Поступай. Иди хоть завтра. Я ведь твою фамилию не называл.
— А ты? — с жалостью посмотрел на меня Лёшка.
— А что я? Я в изостудию запишусь. Рисование мне больше по душе. А ты подумай, может, правда в музыкальную школу запишешься? Ещё не поздно.
