Относительно.
Да, ты меня использовал. И ты лгал мне. Теперь я это понимаю.
Не злись. Когда ты злишься, то начинаешь повторяться и становишься жутко упрямой. Давай еще раз заключим мир на этой сложной встрече, которую мы с тобой проводим, договорились?
В этой истории с твоим другом было что-то не так.
В какой? A-а, в той, что я тебе рассказал.
Не делай вид, что ты такой рассеянный. Да, в той истории, что ты мне рассказал. В истории о человеке с иссушенным сердцем — помнишь эту великолепную фразу?
Ты собираешься потянуть за нож, торчащий в ране. Я знаю тебя. Не делай этого.
Помнишь, я сказала тебе, в чем недостаток этой истории? Она как будто оборвана, обрезана, не знаю, помнишь ли ты, но думаю, что да, потому что тогда ты обиделся.
Не продолжай. Зачем бередить старые раны?
Теперь ты хочешь передышки?
Нет. Я хочу забвения.
Да, не могу не признать: у тебя действительно высокий класс.
Тогда оставь, не надо — хотя бы ради этого, и я отпущу тебя. Я не буду настаивать, только провожу, и все.
Если бы… но это бесполезно, потому что мы оба знаем. Зачем тебе молчать?
Мне так нужно. Это все. Уезжай. Уезжай.
Опять ложь. Опять молчание. Я не желаю принимать его. Ты втравил меня во все это. И даже в эти два дня меня втравил ты. Когда душа устает, ты отпускаешь ее, бросаешь в кипящий котел, как алые колдуны в старых сказках. Только я, наверное, упала не в котел, а мимо: думаю, несмотря ни на что, мне удалось не свариться заживо.
Пожалуйста, не говори глупостей. Я никогда не позволил бы тебе упасть в котел.
Теперь я не положила бы руку в огонь за то, что это правда, но, впрочем, не положила бы ее и ни за кого. Достаточно, что мне приходится сделать это за самое себя.
Не надо — даже ради себя. Не делай глупостей.
Глупость иногда накатывает на меня, но только временно. На самом деле, может, я и предпочла бы сейчас стать глупой, но уже поздно: что случилось между нами, то случилось.
Тогда замолчи и уезжай.
Не могу. Разве ты не понимаешь, что не могу?
Замолчи. Замолчи, не продолжай.
Сейчас, теперь? Теперь ты не хочешь, чтобы я продолжала?
Скажи мне правду: как умерла Сара?
У меня нет слов.
Пожалуйста, я прошу тебя.
Почему ты просишь меня сказать то, что уже знаешь сама?
Потому, что не могу поверить в это!
Так, значит, той любовницей была я, да? Господи боже, как же я была слепа.
Просто не повезло.
Ах, просто не повезло?! Мерзавец…
Да. Да. Не повезло. Несчастное стечение обстоятельств.
Два раза. Фаусто. Две попытки самоубийства.
Первая была шантажом.
Два раза, два раза. А тебе нужно было лгать мне и рассказывать мне эту историю. Тебе нужно было рассказать себе самому правду так, чтобы я не догадалась, верно? Зачем, для чего? Сейчас мне кажется, что в тебе есть что-то дьявольское. Но… как такое возможно?
О, ради бога, не преувеличивай.
Честное слово, мне жаль тебя.
Спасибо, в жалости я не нуждаюсь. Я предпочитаю жить по своему усмотрению. А ты, пожалуйста, не волнуйся.
Я не волнуюсь — я просто раздавлена.
Жизнь грязна. И твоя жизнь тоже. Никто не может убежать от собственного ничтожества. Это произошло, чего же еще? Что может изменить то, что было?
Тебе виднее. А я уезжаю. Я уезжаю, понимаешь? Я не хочу видеть тебя.
Я понимаю.
Ты понимаешь, да, ты всегда все понимаешь. Это твой способ жизни, да? Как это грустно. А хуже всего то, что я все-таки желаю тебе удачи. Несмотря ни на что.
Несмотря на то, что ненавидишь и презираешь меня…
Теперь — да. Теперь я тебя ненавижу и презираю. Ты мне отвратителен.
Когда-нибудь это изменится.
Возможно, но это ничего не меняет.
Хорошо. В конце концов, я сам причинил себе больше боли, чем ты. Ты должна либо посочувствовать мне, либо оставить меня в покое.
В покое? Ты называешь это покоем. Ты прав. Это я и сделаю — оставлю тебя в покое. Ты это заслужил.
Что ж, тогда удачи тебе. А кстати, ты уже решила, что будешь делать со своей душой?
Да. Думаю, что да.
Ну, наконец-то. А могу я хотя бы узнать, каково будет твое решение?
Прощай, Фаусто. Ты хорошо сказал: жизнь грязна. Но как я поступлю, тебя уже не касается.
Мадрид и Гандарилья, 1997–1998
