— Как тебе это удалось? — спросил Гэри, с восхищением глядя на красоту, логичность и изящество уравнения.
— Сначала я смотрела на него отсюда и думала, думала… Оно мешало всем остальным. Но ведь это так важно, чтобы всё получилось, как мы задумали, чтобы Терминус заработал. В общем, я поняла, что нельзя вводить это уравнение в Главный Радиант и ждать, что оно войдет как по маслу. Втиснуть его — значит, потеснить что-то другое. Раз есть вес, значит, должен быть противовес, точно?
— Ты, похоже, говоришь о том, что древние называли «инь» и «янь».
— Ну да, что-то вроде этого. «Инь» и «янь». В общем, я поняла, что, для того чтобы улучшить «инь» Терминуса, я должна найти место для его «янь». Что я вот тут и сделала, — сказала Ванда и вернулась к фиолетовому пятнышку, расположившемуся на другой стороне сферы, образованной огнями Главного Радианта. — И как только я вот тут всё подгадала, уравнение Терминуса легло на своё место. Полная гармония!
Ванда сложила руки на груди, чрезвычайно довольная собой, словно решила все проблемы Империи.
— Восхитительно, Ванда. Потом обязательно расскажешь мне, что, по твоему мнению, это означает для Проекта. А сейчас пойдём со мной к голографическому экрану. Я получил срочный вызов с Сантаннии несколько минут назад. Папа просил нас немедленно связаться с ним.
Ванда сильно волновалась, слыша или читая сообщения о беспорядках на Сантаннии. От обнищания имперской казны страдали в первую очередь Внешние Миры. Их доступ к более богатым Внутренним Мирам был нелегок, и становилось всё труднее и труднее как вывозить продукты производства, так и импортировать вещи первой необходимости. Имперские гиперпространственные корабли залетали на Сантаннию редко, и далекий мир чувствовал себя отрезанным от всей Империи. Вся планета сейчас была охвачена бунтами, забастовками, восстаниями.
— Дедушка, хочется верить, что ничего страшного там не произошло, — испуганным голосом проговорила Ванда.
— Не волнуйся, милая. Конечно, всё в порядке, раз Рейчу удалось послать нам весточку.
Дед и внучка прошли в кабинет Селдона, встали у голографического экрана и принялись ждать связи. Селдон набрал код на пульте около экрана, прошло несколько секунд, и вот возникло чувство, словно экран втянулся в глубь стены и стал похожим на вход в глубокий туннель, в этом туннеле поначалу туманно, потом всё отчетливее возникла знакомая фигура невысокого крепкого мужчины. Как только связь наладилась, видно стало совсем хорошо. Вот на лице мужчины проступили пышные далийские усы, и вся его фигура ожила.
— Папа! Ванда! — сказало голографическое изображение Рейча, спроецированное на Трентор с Сантаннии. — Слушайте, я буду говорить быстро — времени нет. — Вдруг он вздрогнул, словно услышал какой-то шум. — Тут дела плохи. Правительство низложено, власть захватила партия провизионистов. Сущая неразбериха, сами представляете. Я только что отправил Манеллу с Беллис на звездолёте в Анакреон. Просил их связаться оттуда с вами. Корабль называется «Аркадия-7». Ты бы, папа, видел, в каком состоянии улетела Манелла, как она не хотела со мной расставаться. Только ради Беллис я её уговорил лететь. Милые мои, я знаю, о чём вы думаете. Вы думаете, что я должен был улететь вместе с ними. Я бы полетел, если бы смог. Но не было мест. Вы просто не представляете, чего мне стоило добыть для них билеты! — Рейч усмехнулся той самой усмешкой, которую так любили Селдон и Ванда, и продолжил: — И потом, раз уж я остался, я должен помочь в охране университета. Пусть только кто-нибудь из этих тупоголовых сантаннийских бунтовщиков приблизится к университету, мы им покажем…
— Рейч, — прервал его Селдон, — насколько плохи дела? Того гляди начнётся бой?
— Папа, ты в опасности? — спросила Ванда.
Им пришлось подождать несколько минут, пока их голоса и образы долетели до Сантаннии и преодолели девять тысяч парсеков.
— Я-я-я… плохо вас понял… — ответило изображение Рейча. — Тут идут кое-какие потасовки, это точно, — сказал Рейч всё с той же очаровательной усмешкой. — Ну всё, мне пора. Не забудьте навести справки о корабле «Аркадия-7», вылетевшем к Анакреону. Постараюсь ещё разок связаться с вами, как только сумею. Помните, я…
