Ну так вот, в настоящее время никто, кроме Селдона, не в силах управиться с психоисторией. Окажись он на нашей стороне только потому, что мы вынудили его к этому, мы никогда не сможем быть уверенными в его верности. Разве он не сумеет предпринять такие действия, что они покажутся нам полезными и нужными, но проделает это так хитро, что в конце концов мы сядем в лужу? Нет, на нашу сторону он должен перейти добровольно и работать на нас, потому что будет желание, чтобы мы победили.
— И как же мы этого добьемся?
— У Селдона есть сын. Рейч — вроде бы так он его называл. Ты его хорошо рассмотрел?
— Не очень.
— Ох, Джей Ди, Джей Ди, проиграешь, друг мой, если не будешь во всё как следует вникать. В нашем деле надо глядеть в оба. Этот юноша меня слушал с горящими глазами. На него мои доводы явно произвели впечатление. Единственное, что я про себя знаю точно, так это то, какое впечатление произвожу на людей. Я всегда знаю наверняка, когда я человека потряс до глубины души, когда мой слушатель и зритель готов передумать.
Джоранум улыбнулся. Только теперь на лице его играла не формальная полуулыбка-маска, которую он выносил на публику. На этот раз это была холодная и, пожалуй, даже страшная ухмылка.
— Подумаем, как нам быть с Рейчем, — сказал он, — и нельзя ли добраться до Селдона через него.
После того как двое политиканов ретировались, Рейч пригладил усы и взглянул на Селдона. Он испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие, приглаживая усы. Здесь, в секторе Стрилинг, кое-кто из мужчин носил усы, но им было безнадёжно далеко до Рейча. А большинство разгуливали с сиротливо оголёнными верхними губами. Селдон тоже был безусый, а потому на Рейча производил впечатление внешне человека унылого, без изюминки. Да, собственно, при его цвете волос от усов проку было бы мало.
Рейч немного подождал, думая, что Селдон сам выйдет из раздумий, но в конце концов не выдержал.
— Па! — окликнул он профессора.
Селдон посмотрел на него и растерянно спросил:
— Что?
Наверное, рассердился, что я побеспокоил его, решил Рейч и сказал:
— Мне кажется, ты зря принял этих парней.
— О? Это почему же?
— Ну, этот-то, худющий, не помню, как его звать, это же тот самый, кого ты отделал тогда, на поле. Он наверняка это запомнил.
— Он же извинился.
— Он этого не хотел. А другой, Джоранум, этот вообще, по-моему, личность опасная. А если бы у них было оружие?
— Что? Здесь, в университете? В кабинете? Нет, невозможно. Тут тебе не Биллиботтон. Да и потом, даже если бы они попытались затеять потасовку, я бы с ними легко управился. С обоими.
— Не знаю, — покачал головой Рейч. — Ты…
— Молчи, неблагодарное чудовище, — прервал его Селдон, предостерегающе подняв указательный палец. — Сейчас ты начнешь говорить точно так же, как твоя матушка, а я от неё уже наслушался. Я не старею, по крайней мере, не слишком ещё состарился. И потом, ты был рядом, а ты в драке мне не уступишь.
Рейч наморщил нос.
— От драки толку чуть. — Он, конечно, хотел сказать: «драться бесполезно». Время от времени, хотя прошло уже целых восемь лет, Рейч нет-нет да и сбивался на далийский акцент, безошибочно указывающий на его происхождение из низших слоев общества. Вдобавок он был невысокого роста, и это порой жутко раздражало его. Но главное, у него были усы, и никому не удавалось пока унизить его. — А что ты собираешься делать с этим Джоранумом?
— Пока ничего.
— Послушай, па. Я пару раз видел Джоранума по головизору. Я даже записал его речи. Про него же все болтают напропалую, вот я и решил посмотреть, что он скажет. И знаешь, что-то есть в его трепе. Мне он ничуточки не нравится, я не верю ему, и всё-таки что-то в нём есть этакое. Он хочет, чтобы у всех секторов были равные права и возможности, — в этом же нет ничего дурного, верно?
— Конечно, нет. Любой цивилизованный человек подписался бы под этим.
— Так почему же тогда у нас всё не так? Император под этим подпишется? А Демерзель?
— Императору и премьер-министру приходится заботиться обо всей Империи. Они не могут всё время думать только о Тренторе. А Джорануму легко разглагольствовать о равенстве. У него никакой ответственности ни за что нет. Занимай он правящий пост, он бы быстро убедился, что это колоссальный труд — править двадцатью пятью миллионами миров. Да и не только в этом дело. Он бы постоянно сталкивался с сопротивлением, которое бы оказывали ему сами секторы. Каждому из них хочется побольше равенства для себя — но не столько же для других. Скажи, Рейч, тебе не кажется, что Джорануму надо бы дать возможность поуправлять, хотя бы для того, чтобы мы увидели, на что он способен?
