— Выясним, — сказал Селдон упрямо.
Попали они в узкое, полутёмное помещение, но стоило им сделать несколько шагов в глубь комнаты, как свет стал ярче.
Тут стояли стулья с широкими, удобными сиденьями, маленькие столики, несколько кушеток, высокий и узкий холодильник, буфеты.
— Ну, если это алтарь Старейшин, — сказал Селдон, — то они неплохо устроились. Тоже мне аскеты!
— Ничего удивительного, — пожала плечами Дорс. — Аскетизм правящей верхушки — явление крайне редкое. Разве что напоказ. Запиши этот вывод в книжечку, когда задумаешь собирать афоризмы для психоистории.
Оглядевшись по сторонам, Дорс сообщила:
— Никакого робота тут не видно.
— Алтарь должен быть расположен выше, не забывай, — возразил Селдон. — Судя по высоте потолков, это помещение на одном уровне с главным залом. Нужно поискать лестницу, ведущую наверх. Думаю, нам сюда. Ну, смотри! — и он указал туда, где начинались ступени, покрытые ковровой дорожкой. Однако он не бросился туда опрометью, а предусмотрительно оглядел помещение ещё раз.
Дорс догадалась, что ищет Селдон.
— Про лифт можешь забыть. В Микогене культивируют простоту. Ну точно, ты забыл об этом. Никаких лифтов не будет, и более того: не надейся, что лестница задвижется, стоит нам только встать на нижнюю ступеньку. Хочешь не хочешь, придётся идти пешком. Не исключено, что несколько пролётов.
— Пешком?
— По идее, лестница ведёт в алтарь, если вообще куда-нибудь ведёт. Ты же хочешь попасть в алтарь, верно?
Селдон молча кивнул, и они пошли вверх по ступенькам.
Пролёт, ещё один, и еще… Свет постепенно пошёл на убыль. Глубоко вздохнув, Селдон прошептал:
— Хоть я на здоровье и не жалуюсь, но это для меня слишком.
— Просто для тебя такое физическое упражнение непривычно, — пояснила Дорс. Для неё, похоже, подъём по лестнице особой трудности не представлял. Она дышала ровно и спокойно.
Третий пролёт закончился площадкой. Перед Селдоном и Дорс оказалась ещё одна дверь.
— А вдруг она закрыта? — спросил Селдон неизвестно у кого. — Будем взламывать?
— Как она может быть закрыта, — усмехнулась Дорс, — если нижняя была открыта? Если тут действительно алтарь Старейшин, значит, никому, кроме Старейшин, тут ходить не позволено. Табу. А табу крепче любых запоров.
— Ну да. Пока те, на кого рассчитано табу, его соблюдают, — съязвил Селдон, но к двери почему-то приближаться не отважился.
— Слушай, пока есть ещё время вернуться, — предупредила его Дорс. — И я тебе советую это сделать.
— Думаешь, я испугался, струсил? Ничего подобного. Просто гадаю, что там, за этой дверью, вот и всё. Если там ничего нет… — Он помолчал, потом решительно произнес: — Значит, там ничего нет!
Селдон решительно шагнул вперёд, коснулся двери, она тихо, медленно открылась… и Селдон резко отшатнулся — такой яркий свет хлынул из дверного проёма.
Ослепительный свет, а в его лучах — фигура, но чья? Лицом к двери… светящиеся глаза, руки приподняты, одна нога немного выставлена вперёд… Человек? Но откуда этот желтоватый металлический блеск? На нём туника! Нет, никакая не туника.
— Это… робот! — в ужасе пробормотал Селдон. — Но он металлический.
— Хуже того, — сказала Дорс, быстро обойдя фигуру кругом, — он не следит за мной глазами. Руки у него не движутся. Он мертв. Если роботы могут быть живыми.
И в это мгновение из-за спины робота вышел человек — этот-то уж точно был человеком — и сказал:
— Может быть, и так. Зато я живой.
Действуя скорее инстинктивно, чем осознанно, Дорс шагнула вперёд и встала между незнакомцем и Селдоном.
Селдон мягко отстранил Дорс.
— Не надо, Дорс. Это же наш старый приятель, Протуберанец Четырнадцатый.
Старик, через плечо которого была переброшена двойная красная сумочка, что, по всей вероятности, говорило о том, что он — Верховный Старейшина, сказал:
— А ты — варвар Селдон.
— Конечно, — кивнул Селдон.
— А это, в мужском одеянии, варварша Венабили.
Дорс промолчала.
— Ты прав, варвар, — сказал Протуберанец Четырнадцатый. — Я не причиню тебе вреда. Прошу садиться. Садитесь. Ты не Сестра, варварша, и можешь остаться. Садись и помни, что ты — первая женщина, кому позволено здесь сесть. Это великая честь.
