У Карни будто камень свалился с души, он даже присвистнул. Вот мы и добрались, детка. А теперь посмотрим, как нам снова подзаправиться.
Карни Уокс открыл кабину и выпрыгнул наружу. Наконец-то можно было немного размяться, потянуться, сделать парочку наклонов и помахать руками.
К бедру Карни был пристегнут пистолет, снятый с предохранителя. Обращаться с оружием Карни умел. Он постоянно носил с собой «пушку», громадный «магнум» пятьдесят пятого калибра. Пуля, выпущенная из этой «игрушки», без труда пробивала армейский бронежилет. Как-то раз Карни с одного выстрела сразил напавшего на него гигантского краба.
Вокруг по-прежнему все было тихо, компьютер молчал; видимо, и впрямь в тайник никто не наведывался.
Карни вытащил из кабины «ходунка» небольшую саперную лопатку, выкопал канистры с горючим и присоединил шланги к горловинам топливных баков.
Пока заливалось горючее, Карни прогулялся вниз по ручью к тому месту, где поток обрывался двадцатиметровым водопадом и исчезал под кронами деревьев ниже по склону. Сквозь просеку в зарослях кряжистых сосен открывался великолепный вид на реку Элизабет и дальше на просторную долину Бельво.
Высоко в небе, справа от Карни, кружились несколько стервятников. А дальше на север вершина за вершиной тянулись хребты Блэк-Рукса: Эбнер, затем гора Изобилия и далее неясный силуэт пика Крюк Ворона.
Карни мучила жажда. Он вспотел, проголодался и испытывал настоятельное желание помыться. Но больше всего ему хотелось просто-напросто постоять, прислушиваясь к мышечным ощущениям, и вдоволь надышаться горным воздухом.
Открывшийся перед ним вид был весьма впечатляющим. Рассуждая философски, следовало признать, что, хотя работенка его и становилась все опаснее, одновременно она давала возможность посетить красивейшие уголки планеты. Здесь, в горах, воздух быт так упоительно чист, солнце светило так ослепительно ярко, а деревья так мило что-то нашептывали друг' другу под легким дуновением ветра, что Карни хотелось вдохнуть в себя всю прелесть окружающего мира. Настроение его нарушило не предвещавшее ничего хорошего странное жужжание. Карни посмотрел вверх.
На поляну, где он стоял, прилетела огромная, в дюйм длиной, красная муха и, привлеченная запахом человеческого пота, принялась кружить над Карни.
Он медленно двинулся по ущелью назад к своей палатке. Укусы этих чертовых здоровенных мух были жутко болезненными. Собственно говоря, это не мухи, а летающие крабы величиной с колибри, они пили кровь точно так же, как колибри пьют нектар. Их укус напоминал укол небольшой иглы. После укуса вскакивал волдырь размером с теннисный шарик, лечить который приходилось не одну неделю.
Красная муха кружила по каньону, по запаху отыскивая свою жертву. Карни пятился, пытаясь нащупать за спиной стену утеса.
Радостно жужжа, муха метнулась на Карни, и ему пришлось отмахнуться кулаком. Муха зажужжала опять, на этот раз сердито, и воинственно выпрямила свой сантиметровый хоботок. Затем снова устремилась к жертве. Когда она спустилась ниже, Карни отбил ее атаку ногой. Муха описала круг, а потом совершила еще одну попытку. На этот раз Карни промахнулся, муха тоже: он присел, а отвратительное насекомое прожужжало мимо него и в сторону. Карни бегом бросился к палатке. Но последние метры ему пришлось ползти под нависшей скалой. И тут раздалось триумфальное жужжание. Эта чертова тварь села ему на шею. Карни замотал головой и попытался рукой смахнуть ее с себя. Удалось: он ощутил рукой прикосновение ее тельца, и вновь раздалось сердитое жужжание. Но Карни уже юркнул в палатку и плотно запахнул полог. Было слышно, как муха с разгона ударилась о стенку палатки. С завидным упорством она продолжала биться о ткань входа. Содрогаясь от ужаса, Карни наблюдал, как ужасное жало пронзило полог палатки. Карни обмяк, ему стало плохо, от страха скрутило живот.
Внезапно Карни ощутил, как к его затылку прикоснулся холодный металлический предмет, и чей-то низкий голос заговорил ему прямо в ухо:
– Только не дергайся, дружище. Руки за спину, или мне придется снести тебе голову. А уж тогда я не торопясь обыщу всю твою поклажу.
