Из облаков над ним появилась Кэтрин. Она направилась к нему и прикоснулась. Ощутимое прикосновение. Она была настоящей. Улыбнувшись, жестом пригласила Блейка следовать за ней, развернулась и нырнула прочь, в черные бока ближайшей грозовой тучи. Блейк с трудом, но все же вошел в пике и направился туда же. Когда он влетел в облако погас свет. В темноте Блейк упал на пружинящую мягкую сетку, цепляясь за нее, он наконец добрался до твердой поверхности. Оглушающий рев стих.
Когда его глаза привыкли к темноте, он увидел впереди фигуру Кэтрин, окаймленную слабым голубым светом. Она поманила его рукой, затем повернулась и пошла прочь.
Блейк шел напрягая зрение, слух его понемногу восстанавливался и стал слышен играющий орган. Поверхности под ногами как бы не было, создавалось впечатление, что они с Кэтрин путешествуют среди звезд. Вот знакомые созвездия: Парус, Крест, Центавр[11]. Звук органа заполнил все пространство. Это была заключительная часть симфонии № 3 Сен-Санса, радостный гимн, воинствующий в своей радости. Трубы пылали, рояль дрожал, как падающая вода, струны торжествующе взмывали ввысь. Все логично, подумал Блейк, три этапа «очищения» — огнем, водой и воздухом.
Из темноты появилась процессия, все в белых развевающихся одеждах, впереди шел Леке. Когда он проходил мимо Кэтрин, она присоединилась и пошла позади него, ей дали накинуть на себя белый плащ.
Леке остановился перед Блейком. У Леке сочувствующие глаза, в уголках изящного рта играет улыбка. Леке накинул белый плащ на Блейка и произнес достаточно громко, чтобы все услышали:
— Добро пожаловать, мой юный друг, выпей Зелье Мнемозины[12], приди в ряды посвященных. — Он протянул обеими руками, оказавшуюся у него чашу, Блейку.
Блейк взял его и выпил без колебаний. На вкус это была всего лишь холодная вода. Вокруг наступила тьма, а когда снова зажегся свет, он увидел, что они находятся в скромном и довольно простом зале, стены которого из песчаника украшали только пилястры[13]. Одна особенность зала делала его необычным: в дальнем конце возвышалась десятиметровая статуя Афины в шлеме на троне, являющемся органом.
Дальнейшее он помнил смутно, одни обрывки, видимо в чаше Мнемозины была не просто вода: разговоры старожилов, о их опыте прохождения обряда… Кэтрин в темной комнате, где между ними не было ничего, даже льняных одежд… ворота зоосада…
Проснулся от долгого сна он в своей комнате. — Его вызывали к Леке…
— Ах, Гай, как хорошо, что ты так быстро пришел. Пожалуйста, присаживайся.
Леке, элегантный, как всегда, в серых летних шерстяных брюках и тонкой клетчатой хлопчатобумажной рубашке, сидел за столом на своем обычном месте. Он слегка прижал палец к уху:
— Присоединяйся к нам, Кэтрин.
Открылась дверь в соседний кабинет и с большим тонким портфелем в руках, в строгом деловом костюме вошла Кэтрин.
— Гай, каждый посвященный служит общему делу там где его талант, его способности принесут наибольшую пользу, — продолжил Леке. — Ты обладаешь уникальным сочетанием физических способностей, быстроты и смелости, ты превосходный актер, у тебя редкий талант к древним языкам — прогресс достигнутый с иероглифами, весьма примечателен, и я хочу, чтобы ты присоединился ко мне и Кэтрин в одном из наших специальных проектов.
— Конечно, чем я могу вам помочь? — сказал Блейк. У него на мгновение мелькнула мысль, что имелось ввиду под определением «превосходный актер», может то как он работал в цирке? Хотя вряд ли. Мысль ушла, а зря нужно было задуматься и насторожиться, тем самым избежать дальнейших ошибок.
— В подвале Лувра, мы знаем, хранится оригинал вот этого папируса — он указал на свиток, который Кэтрин достала из портфеля. — на этой копии отсутствуют ряд очень важных деталей, которые должны быть на оригинале. Ты должен найти его.
— А когда я его найду?
— Тогда ты его украдешь.
Блейк склонился над свитком, который Кэтрин развернула на столе, и долго его рассматривал:
— Это похоже на инструкцию по постройке пирамиды.
— Отчасти ты прав. Этот папирус, как мы думаем, является чертежом пирамиды, которая может быть использована для определения местоположения определенного места в египетском небе. Знание его жизненно важно для нашей миссии.
