Они молча решили остаться, даже не подумав об этом, даже не обменявшись понимающими взглядами, — они вообще не смотрели друг на друга. Оба рассеянно наблюдали за танцующими и какое-то время не произносили ни слова. Музыка над их головами гремела во всю мощь: барабаны, тарелки, треугольники, колокольчики, грохот, лязг, звон. Тут и там танцующие пары целиком отдавались мелодии, переходя от размеренного и пристойного скольжения к скачкам и кружению через толпу, от стены к стене, полностью раскрепостившись. Джордж немало удивился, увидев, что в одной из таких пар бешено галопирует его тетя, Фанни Минафер.
Раскрасневшаяся Фанни Минафер была из тех дам, что увядают, едва успев расцвети. Чертами лица она походила на ребенка и обладала такой же детской фигурой, поэтому иногда незнакомцы, увидев ее через дорогу, принимали Фанни за двадцатилетнюю, но временами с того же расстояния она выглядела не меньше, чем на шестьдесят, вместо ее настоящих сорока лет. У нее бывали старые дни и молодые дни, старые часы и молодые часы, старые минуты и молодые минуты, а изменения происходили так быстро, что и не заметишь. Что-то в выражении лица или наклоне головы вело к удивленному осознанию, что вот она, Фанни, — пожилая дама! Но никогда она не выглядела такой юной, как этим вечером, когда летела по залу, ведомая искусной рукой чудноватого голубчика, ведь именно он оказался ее партнером.
В свое время голубчик знал толк в танцах, и это время явно не прошло. Несмотря на головокружительно быструю польку, под звуки которой он летел с мисс Фанни по зале, в его движениях чувствовалась солидность, он ни разу не столкнулся с другими парами и сохранял изящество даже в самом сумасшедшем ритме, не забывая развлекать даму разговорами. Но больше всего Джорджа поразило и даже разозлило то, что этот новый для дома Эмберсонов человек не выказывал ни малейшего почтения, свойственного людям, для которых такой особняк в новинку: он будто чувствовал себя как дома. Он показался Джорджу особенно наглым, когда они с мисс Фанни пролетали мимо лестницы и он, на миг оторвав руку от партнерши и не замедлив хода, весело, даже сердечно, помахал юной паре и тут же скрылся из вида.
Джордж холодно воспринял эту выходку, не ответив ни словом, ни жестом.
— Ну и как вам такая дерзость? — пробормотал он.
— Какая? — спросила мисс Морган.
— Этот чудной голубчик вот так запросто помахал мне. Я же, кроме того, что он дядя Шэронов, ничегошеньки о нем не знаю.
— И не надо, — сказала она. — Он махал не вам, он махал мне.
— Даже так? — Объяснение не смягчило чувств Джорджа. — Кажется, все обращают внимание только на вас! Определенно, эту неделю вы в городе не скучали!
Она опять зарылась лицом в букетик и не без удовольствия посмеялась. Она не стала объясняться дальше, и некоторое время они не разговаривали. Музыка смолкла, громкие аплодисменты в зале настояли на повторении, опять станцевали польку, послышался гул голосов, и началась смена партнеров.
— Ну, — наконец произнес Джорджи, — должен признать, что болтать вы не любите. Говорят, что, помалкивая, проще всего заслужить репутацию мудреца. Вы когда-нибудь разговариваете?
— Только с понимающими людьми, — ответила она.
Он прервал мрачное разглядывание бала и быстро повернулся к ней, но над букетом заметил искрящиеся и довольные глаза девушки и тоже снизошел до улыбки.
— Девушки обычно так дерзки! — сказал он. — Надо бы им с годок походить в мужской колледж: их бы там настоящей дерзости поучили! Что вы делаете завтра после двух?
— Много разного. Всё расписано по минутам.
— Ладно, — сказал Джордж. — Снега выпало как раз для катания на санях: я заеду за вами в десять минут третьего.
— Я не смогу.
— Если не поедете, я буду весь день и вечер сидеть в санях прямо у ваших ворот у всех на виду, а если вы пойдете с кем-то еще, ему сначала придется иметь дело со мной. — Немного зарумянившись, она рассмеялась, а он серьезно продолжил: — Если думаете, что я так шучу, то в вашей воле рискнуть, сильно рискнуть!
Она вновь залилась смехом.
— Я редко получаю такие щедрые комплименты, как этот, — сказала она, — особенно при столь кратком знакомстве, — однако я едва ли поеду с вами.
