Помню, в Геттисберге я встречался с одной дамой, когда вел дело о похищении. Эта бабенка была так мила, что когда вы смотрели на нее, хотелось петь псалмы и бороться с собой, чтобы стать достойным человеком. Я знаю ребят, которые после встречи с такими спешили избавиться от собственных жен.
Разве я мог устоять перед ней? Конечно, нет. Особенно, когда она обвила мою шею руками, поцеловала и промурлыкала: «Лемми, я твоя, и ты мой властелин. У меня уже была парочка мужей, но они не в счет. Тебе не о чем беспокоиться. Давай уедем из этого города поближе к природе и будем любить друг друга».
Я сказал о’кей, и она отошла от меня и стала поправлять цветы, а когда обернулась, в руке ее был армейский «кольт-45». Если бы я сразу не грохнулся на пол, вряд ли я сейчас рассказывал бы эту историю.
Это доказывает, ребята, что не всегда надо верить бабам на слово.
Поэтому, когда я посмотрел на эту дамочку Джеральду, я понял, что мне надо что-то быстро делать, иначе она укокошит меня.
– О’кей, леди, – предложил я. – Похоже, что игра зашла слишком далеко и лучшее, что я могу сделать, это рассказать вам о случившемся. Вы должны обещать мне…
– Я не дам никаких обещаний, – перебила она. – Но если я буду удовлетворена вашей информацией, я оставлю вас живым. Обещаю, что до этого я вас не убью.
Я кивнул.
– Идет. Я знаю парня, который был у вас и назвался Кошеном. Но как мне убедить вас? Ведь он предупредил вас обо мне.
– Верно, – подтвердила она. – Мистер Кошен предупредил меня обо всем, что вы станете говорить. Но это не значит, что у вас нет шанса. Не думаю, что мистер Кошен и я будем беспокоиться о такой мелкой сошке, как вы. Есть люди, которые заплатят вам, чтобы все узнать.
Очень мило. Значит, я уже и мелкая сошка.
– Что вас интересует? – спросил я.
Она положила пистолет на стол. Все это время я смотрел на ее рот. Ей-богу, никогда не видел таких губок.
– У меня к вам всего один вопрос, – сказала она. – И вы немедленно ответите на него. Вы ответите, или я вас убью. Где Элмер Уайтекер?
Я вскочил и посмотрел на нее, как будто меня ударили. Я выпучил глаза и позволил своей челюсти отвиснуть. Наверное, так Кларк Гейбл изображал изумление.
– Вы понимаете, что вы спрашиваете?
Я хлопнулся в кресло и взмахнул руками, как делают на сцене актеры, обозначая безнадежную ситуацию.
– Вы ответите или нет?
– Послушайте, леди, – сказал я. – Вы очень грубо обращаетесь со мной. Вы меня спрашиваете, где Уайтекер, а я сам хотел это узнать у вас, и я не хочу умирать. – Я встал. – Вы понимаете, – с патетикой заговорил я, – я подписываю себе смертный приговор. Если я скажу вам, где Уайтекер, Панцетти и немцы узнают это. Вы же понимаете, что они со мной сделают… Они даже не пристрелят меня. Они подвергнут меня медленной и мучительной смерти. Вы это понимаете?
– Вы думаете, меня это интересует? Мне важно, что они сделают с Элмером. Откуда я знаю, что они еще ничего с ним не сделали?
Я снова хлопнулся в кресло.
– Я выдам вам секрет. Я расскажу вам всю правду. Но, ради Бога, если у вас есть здесь, что выпить, дайте мне. Я чувствую, что это начало моего конца.
– Оставайтесь на месте и держите руки на столе.
Она начала отступать от стола, не отводя от меня пистолета. Потом подошла к маленькому столику на другом конце комнаты, где лежала ее сумка, открыла ее и достала флягу. Вернувшись, положила ее на стол.
– Пейте, – сказала она. – И давайте быстрее. У меня мало времени.
Я думаю, она не знала, что ни у кого из нас не было много времени. Я взял флажху и влил в себя солидную порцию жидкости. Когда рот был полон, я пустил сильную струю даме в глаза.
Я вскочил в тот момент, когда она закричала, схватилась за глаза и пистолет выпал из ее руки. Я поднял его, подошел и заломил ей руки за спину. Она плакала от боли.
– Послушайте, милашка, – сказал я. – Перестаньте ныть, иначе вам будет еще хуже. Ясно? У вас есть машина?
Она колебалась и продолжала стонать.
– А ну, выкладывайте все, – прикрикнул я. – Иначе я полью еще раз ваши глазки. Где стоит машина?
– Когда-нибудь я убью вас за это, – тихо сказала она.
Я хлопнул ее по щеке.
