- Чего-чего... - раздраженно передразнил ученика Шык: - Кабы знал, чего, не тебе бы отвечал, а делал! Думаю я...
Грема, стоя вокруг, тихо переговаривались. Факел потушили - береженого Тор бережет. Изредка где-то вдали, в ночной тьме, раздавался тихий посвист - то дозорные давали знак Ингу, что все тихо.
В темно-синем, почти черном небе, висели низкие увалистые тучи, изредка в рваных разрывах вспыхивали яркие звезды, но разрывы тут же затягивало, и глаза ночи, как их называли гремы, исчезали в мутном мраке... Луня, опустив голову, поплотнее запахнул надетый поверх дареной шубейки меховой плащ, закрыл глаза и начал представлять, как выглядит уходящий из-под острой скалы в глубины гор ход. Мысли текли неспешно, уставшее от боли ран тело отдыхало, и Луня постепенно начал проваливаться в полудрему...
"Может, этот ход - такая же нора, что вела от гнезда драгона к Озеру Кипящего Камня?"
"Н-е-ет...", - тихо ответили горы.
"Широкий коридор, как у Седых в Лысой горе?"
"Н-е-ет...", - вновь прошептали камни.
"А может, это... лестница со ступенями, как у Веда в Звездной Башне?"
"Да...", - прошелестело в ушаха у Луни, и тут он ясно увидел, с закрытыми глазами увидел - и ступени, и вход, запертый скалой, и Приметный Камень, вон там, сбоку...
- Луня! Сомлел, что ли? Вставай, Олла тут пещеру отыскал рядом, ночевать пойдем! - негромкий голос Шыка вывел Луню из морочного тумана, и парень удивленно завертел головой - спал он, что ли? А может, взаправду, с горами разговаривал?
- Щась я, дяденька! Ага, за камень сбегаю - и иду! - кивнул волхву Луня, скривился от боли в сломанных ребрах, поднялся, и держась за скалу, пошел туда, где привиделся ему Приметный Камень.
Вот он, и впрямь на месте - угловатый, словно люди тесали. Луня пнул камень ногой, и вдруг с глухим рокотом скала начала заваливаться на бок, падать, открывая ещё более темный, чем окружающая ночь, зев подгорного хода.
Когда скала начала двигаться, гремы и Зугур схватились за оружие, изумленный Шык аж присел, непонимающе глядя вниз, в возникшую черноту, а Луня, герой героем, выбрел на негнущихся ногах из-за темной скальной туши и стараясь быть как можно беспечнее, сказал:
- Вот он, ход-то! Можно идтить, дяденька!
* * *
Узкий проход и впрямь вел к Реке Забвения, к колдовскому Ортайгу, это доказал обломок посоха, едва не утянувший Оллу вниз по крутым ступеням. Шык только всплескивал руками, глядя на Луню - и как учуял-то, стервец! Зугур, глянув в подгорную черноту, сразу сник - вагас терпеть не мог воды, леса, гор, а уж про подземелья и говорить нечего. Степь, широкая, привольная, зеленая степь - вот место, где должен жить человек! Должен, если ему не мешают...
Запалив факел, Шык первым шагнул вниз по выщербленным каменным плитам. Колеблющееся желтое пламя осветило уходящий в таинственную, сумрачную глубину проход, и неровные края ступеней, убегающие, казалось, в самое сердце земли.
Пламя осветило и кем-то высеченный на камне стены слева от входа знак - четыре переплетенных гранями треугольника.
- Единство четырех стихий - огня, воды, камня и ветра. - пробормотал себе под нос Шык: - Вона что! Не иначе как какую-нибудь пакость породит это единство! Что ж, поживем-увидим...
Долго, бесконечно долго спускались трое путников и трое гремских старейшин вниз. Инг с воинами остался по приказу Оллы наверху - нечего простым мужам делать на берегах Ортайга, да и вход охранять надо надежно.
- Не уж-то гремы тесали эту норищу? - удивленно спросил Шык у Оллы, едва они спустились на десяток ступенек вниз. Грем отрицательно помотал головой:
- Нет, о Шык, это дорога богов и мудрых, лишь они могут ходить к Ортайгу, ими и проложен ход.
- Зачем же богам ступени? - удивленно и не очень почтительно глянул на Оллу волхв.
- Того мне не ведомо! - торжественно откликнулся старейшина, для которого спуск в святые для каждого грема места стал настоящим таинством.
Луня, опираясь на руку Зугура, шагал по стертым ступеням, закрыв глаза - мельтешащее пламя факелов утомляло. Ступени шли с четкой разницей в треть шага, так что ни оступиться, ни упасть сын лучшего охотника во всех родских лесах не боялся - он привык ходить по лесу ночью в полной тьме.
