Разве смелые боятся смерти?
Разве сати цепляется за тело?
Кабир спрашивает свой глупый ум: «Разве смелые боятся смерти? Ты пытаешься запугать меня страхом смерти?»
Смерть – это вызов, это не что-то, чего следует бояться. Если вы воспримите этот вызов как игру, то переживете величайшую радость в жизни.
Разве сати цепляется за тело?
Сати не украшает свое тело. Она знает, что тело – это просто глиняный сосуд, но ум пытается убедить ее в том, что о нем нужно заботиться, его нужно спасать. Кабир спрашивает: «Должен ли я рисковать всем ради такого пустяка, когда мой возлюбленный здесь, за этим пламенем?»
Когда сати решает следовать за мужем в смерть, ум непременно попытается уговорить ее не делать этого. «Что ты делаешь? – спросит он. – Ты еще молода. Один возлюбленный умер, но разве все остальные тоже умерли? Позволь этой ране зажить, а затем ищи другого любимого, другого мужа. Почему ты так спешишь умереть? Подожди немного, и ты снова насладишься жизнью. У тебя такое прекрасное тело, а ты хочешь его сжечь? Ты столько его лелеяла, столько любовалась им, из-за него столько мужчин сходило с ума, и теперь ты собираешься бросить его в огонь?»
Разве сати цепляется за тело?
Настоящая сати не попадает в ловушки ума, она остается глуха к его уговорам. Вы тоже берегитесь их. Ум Кабира говорил все эти вещи – ваш ум будет говорить то же самое. Перед тем как достичь просветления, перед тем, как стать сидхами, все искатели слышали от своего ума эти предостережения. Все искатели прошли через эту стадию. Это – природа ума.
Общество, писания, семейный престиж —
Петля палача на шее.
Идти и вернуться с полпути —
Ха-ха! Все умирают со смеху.
Люди, общество, Веды, писания, традиции, семейный престиж – все это похоже на петлю на шее. Ум будет использовать все эти вещи для напоминания вам о том, что вы делаете то, что противоречит социальной структуре. Люди приходят ко мне и говорят, что хотят принять саньясу, но боятся общества. Что есть это общество? Где это так называемое общество? Оно – не что иное, как толпа таких же испуганных, как вы, людей, сборище людей, которые из страха забрались друг другу на плечи. Люди, которые сами полны страха, создают страх в других.
Толпе не нравится, когда кто-то достигает собственного существа, потому что такой человек отвергает принятый толпой путь. Такой человек ищет маленькую тропинку, ищет свою собственную дорогу. Он полагается только на собственные ноги, и поэтому его зависимость от других мало-помалу ослабевает. Если он и надеется на кого-то, то только на существование и никогда на других людей. Толпа – это просто сборище невеж. Какая ему от них польза?
Кабир говорит, что толпа – это ловушка. Кабир, Будда, Махавира – все они рассматривали общество как своего рода капкан. До тех пор пока вы считаете общество своей жизнью, пока оно для вас является всем, оно будет капканом. Вы находитесь в рабстве из-за общества. Люди, окружающие вас, писания, традиции – все это препятствия, которые стоят у вас на пути. Люди скажут, что вы совершаете поступки, противоречащие писаниям. Они скажут, что в писаниях сказано, что саньясу нужно принимать в старости, когда приближается смерть, и они будут шокированы, если вы станете саньясином в молодости. Это противоречит писаниям, скажут они.
Ко мне пришел один пожилой человек лет восьмидесяти. Его сын принял саньясу. Сын был немолод, ему было около пятидесяти лет, но старик был очень расстроен. Он сказал мне:
– Вы даете саньясу таким юным детям?
Разве его сын маленький ребенок? Он привел своего сына с собой. Ему было не меньше пятидесяти. Старик сказал:
– Это противоречит Ведам. Ведь черным по белому написано, что саньяса – это последний этап. Первый этап – брахмачарья, второй – грихаста, а третий – ванпрашта. Саньяса – это последнее.
Я сказал ему:
– Давайте не будем говорить о вашем сыне… Каковы ваши собственные намерения? Разве для вас не наступил последний этап? Если вы примете саньясу, тогда я уговорю вашего сына не делать этого.
Он сказал:
– Я подумаю об этом. Я приду попозже. Дайте мне время.
Даже в возрасте восьмидесяти лет он находит предлог, чтобы подумать. А когда саньясу принимает его сын, он говорит: «Не сейчас. Сделай это на последнем этапе». Он сам уже на последнем этапе. На самом деле его послание сыну звучит примерно так: «Вообще не принимай саньясу». Разговоры о «последнем этапе» – просто предлог.
