- Какой-то Спирос.
- Спирос? Что-то не припомню.
- Папа сказал, что он когда-то учился вместе с дядей Антонисом.
- А, это Спирос Кандидис. Он действительно учился с твоим дядей. Хороший парень. Только после школы куда-то пропал.
- Папа сказал, что Спирос был не в ладах с науками и не пошел учиться дальше.
- Обычная история. Кто-то учится, а кто-то отстает... И все-таки я бы хотела встретиться со Спиросом. Он очень хороший парень.
ДЯДЯ АНТОНИС
В аэропорту было полно народа. Люди самых разных национальностей входили и выходили из огромных залов; у одних на лицах было написано нетерпеливое ожидание, другие изнывали от скуки. Туристы из Европы в белых шортах и рубашках, обвешанные крест-накрест фотоаппаратами; женщины с выгоревшими волосами, с лицами и руками цвета вареного рака - так они поджарились на солнце; негры - некоторые в безупречных европейских костюмах, другие - в живописных национальных одеждах; кое-где мелькали разноцветные дорогие сари смуглых красавиц из Индии.
Повсюду чемоданы и сумки, узлы и картонки, поспешно сваленные в кучу. Христос и Даная, перепрыгивая через них, пробирались в буфет. Пройдя через все залы, они забрались на высокие табуреты бара, съели по куску пирога с сыром и побежали на террасу к родителям.
Профессор и его жена уже давно устроились здесь и ждали, когда же, наконец, приземлится самолет компании "Олимпиаки". Госпожа Наталья взяла из рук мужа бинокль и стала вглядываться в небо.
Самолеты прилетали один за другим. Они неожиданно появлялись на горизонте, как крошечные самолетики в настольной детской игре, затем, заполняя своим ревом небо, исчезали за постройками аэродрома, чтобы вновь появиться, но на этот раз уже тихо и бесшумно, с видом ручных зверей, которых кто-то тащит за собой на веревочке.
- Кирьякос, самолет! - вдруг закричала госпожа Наталья.
- Наталья, они же все время прилетают. Ты ведешь себя как ребенок! Когда-нибудь и наш прилетит.
Однако на этот раз госпожа Наталья была права. Черная точка которая привлекла ее внимание, вскоре превратилась в огромную белую птицу с четырьмя моторами - самолет "Олимпиаки". Не успел он приземлиться, как к входному люку подкатила передвижная лестница и вскоре изнутри высыпался целый людской муравейник.
- Вот он! Это он! - вне себя от радости закричала госпожа Наталья и отчаянно замахала рукой.
- Ну-ка, жена, дай мне бинокль, - с кислым лицом сказал профессор и тоже внимательно посмотрел на путешественников. - Ты права, это он! Пойдемте подождем внизу.
- Время еще есть. Пока он пройдет через таможню, наступит вечер.
Первыми нагруженного чемоданами дядю Антониса встретили дети.
- Дядь, дай я что-нибудь понесу, - закричал подбежавший к нему Христос.
- А я возьму эту сумку, чтобы тебе не было тяжело, - сказала Даная.
- Это вы, малыши? - засмеялся Антонис. - Однако я оплошал, - добавил он, окинув взглядом своих племянников. - Вы уже вовсе не малышии, ей-Богу, я бы вас не узнал, если бы вы сами ко мне не подбежали. Вы стали совсем большие.
- Да ладно уж, скажешь тоже, - Христос ответил ему широкой улыбкой. - Не так уж давно ты видел нас в последний раз. Пойдем найдем маму с папой. Они очень тебя ждут.
Поговорить они смогли только когда сели в машину. Профессор, сидевший за рулем, взглянул на брата. Среднего роста, но очень плотно сложенный, Антонис казался старше своих лет. Серые глаза освещали его широкое смуглое лицо. Куда девалась прежняя улыбка, которая когда-то так часто слетала с его губ? Америка приняла его ребенком, а вернула обратно зрелым мужчиной.
- Ты прекрасно выглядишь, Антонис. Как я рад, что ты опять с нами.
- И я рад, Кирьякос, что навсегда вернулся в Грецию, хотя там у меня было много заманчивых предложений.
- Ничуть не сомневаюсь, - вмешалась в разговор госпожа Наталья. - Я слышала, что в Америке крупные компании охотятся за мозгами даже среди студентов.
- Это не преувеличение, Наталья. Если ты хоть чего-нибудь стоишь, все двери перед тобой открыты. Но я не стремился в Америку. Получив стипендию, я поехал туда, чтобы закончить аспирантуру, а вовсе не за тем, чтобы там остаться.
