Когда нам наносят обиду, наше сердце наполняется горечью. Но если мы не найдем путь к прощению, эта обида будет постоянно мучить и терзать нас. Мы окажемся в оковах причиненного нам зла — не менее крепких, чем кольцо сербской ненависти вокруг Сараево.
В этом и заключается дилемма. На истинное прощение человек не способен. Но и с такой тяжестью в душе жизнь становится невыносимой.
Так неужели же разорвать этот порочный круг невозможно?
В семье Элизабет и Фрэнка Моррисов произошла ужасная трагедия. Их сын Тэд погиб по вине пьяного водителя. Их сердца преисполнились скорби и ярости. Пока шел суд над Томми, молодым человеком, виновным в смерти Тэда, гнев их только усиливался.
Они узнали, как Томми однажды вечером напился до невменяемого состояния, забрался в машину и помчался вниз по улице, виляя из стороны в сторону, пока не врезался в автомобиль Тэда. Как же он посмел совершить подобное? Какая ужасная несправедливость!
Фрэнк Моррис погрузился с головой во все детали судебного процесса, живя только тем днем, когда Томми будет вынесен обвинительный приговор. А Элизабет, когда ее оставляли мысли о самоубийстве, предавалась мечтам о том, как она повернет рубильник, когда Томми будут казнить на электрическом стуле.
Однако, когда Томми приговорили к длительному сроку, мучения Моррисов не окончились. Они считали себя христианами: им и в голову не могло прийти, что они способны на столь глубокую ненависть. Элизабет стала молиться о том, чтобы Бог показал ей какой-то выход.
Согласно постановлению суда, Томми должен был посетить школу, где учился Тэд. Элизабет услышала его речь. Было видно, что он искренно раскаивается, и Элизабет, собравшись с духом, заговорила с ним. Узнав, что в тюрьму к нему никто не приходит, она решила сама навестить его.
Через несколько дней состоялось первое посещение. Поначалу разговор не клеился, чувствовалось напряжение. И вдруг Томми выпалил: «Миссис Моррис, я виноват. Пожалуйста, простите меня».
Элизабет не отрываясь смотрела на убийцу своего сына, перед ее глазами стояла пелена. Она хотела освободиться от ярости и боли, наполнявших ее душу. И все же все ее человеческие инстинкты вопили: «Месть!»
В этот миг, однако, произошло нечто, что заставило ее воспротивиться логике непрощения. Она услышала слова, произнесенные с креста. Казалось, они звучали отовсюду: «Отче, прости их… Отче, прости их».
И тогда она обрела способность простить, потому что сама получила прощение. Элизабет стала тихо молиться: «Дорогой Господь, Ты тоже потерял единственного Сына. И все же Ты простил тех, кто убил Его».
Элизабет Моррис от всего сердца простила Томми и попросила у него прощения за ненависть, которую она питала к нему на протяжении нескольких месяцев.
Вот что, по ее собственным словам, с ними происходило в тот момент: «Мы сидели рядом, водитель-преступник и мать человека, которого он убил. Источник наших мучений иссяк. Мы были свободны — и я, и он».
Для Элизабет Моррис осада была наконец прорвана. Она обрела свободу для новой жизни.
Друзья, совершить невозможное и по-настоящему простить того, кто нанес нам жесточайшую обиду, мы можем только благодаря тому, что прощены сами. До тех пор, пока мы не осознаем, насколько велико дарованное нам Божье прощение, у нас недостанет сил прощать тех, кто этого не заслуживает.
Возможно, вам кажется, что Божье прощение — это что-то далекое и абстрактное, по крайне мере, по сравнению с причиненной вам болью, которая весьма реальна и близка. Божье прощение — вроде как милующая рука, простирающаяся над миром в целом. А вот обида и гнев — нечто очень личное, сокровенное.
Позвольте мне поделиться с вами очень важным принципом, имеющим отношение к Божественному прощению. Благодаря этому принципу Божье прощение стало для меня гораздо более реальным.
В 1985 году президент Рональд Рейган посетил немецкое военное кладбище в Битбурге и возложил венок у памятника погибшим. Он рассчитывал, что этот жест послужит к окончательному примирению между народами и позволит оставить в прошлом тяжелое наследие второй мировой войны.
