— Понятно, — вздохнул Виталий. — А если я вас скажу, что могу не только видеть программный код, но и менять его?
— А вы можете такое сказать?
— Собственно говоря, я только что это сделал.
— И что происходит, когда вы меняете программный код?
— Меняется мир вокруг меня.
— И это видите не только вы?
— Разумеется.
— Отлично, — Дмитрий Борисович скрестил руки на груди. — Поменяйте что-нибудь прямо сейчас.
— Вы уверены?
— Вполне.
— Хорошо, — Виталий снова прищурился и его руки запорхали в воздухе.
— Прокомментируйте, пожалуйста, что вы сейчас делаете, — попросил Дмитрий Борисович.
— Вношу изменения.
— Но как?
— Печатая на виртуальной клавиатуре.
— На воображаемой?
— Пусть так. Я могу вызвать ее по желанию.
— Только когда прищуриваетесь?
— Разумеется.
— И как она выглядит?
— Как обычная клавиатура, только зависшая в воздухе, — объяснил Виталий. — Раскладка qwerty.
— И когда мне ждать результата?
— А уже, — Виталий щелкнул по воображаемой клавише ввода.
Монитор на столе психолога исчез. Вместо него появился телевизор "рубин", старый, с вращающимся регулятором звука, шестью кнопками и ручным поиском каналов.
— Духовно близкие предметы, — пояснил Виталий. — Очень простая замена.
Дмитрий Борисович дотронулся до телевизора, нажал кнопку включения и уставился на транслирующий серую муть экран. Разумеется, телевизор не был настроен.
В следующий миг он выхватил из верхнего ящика стола пистолет и направил его в лицо своему посетителю.
— Зачем вы распылили в моем кабинете галлюциногенный газ?
— Я ничего не распылял, — сказал Виталий и еще раз хлопнул по кнопке ввода.
Пистолет в руке психолога изрядно потерял в весе, превратился в пластмассовый и приобрел веселенькую расцветку. От неожиданности Дмитрий Борисович потянул за спусковой крючок, вырвавшаяся из ствола струйка воды полетела в лицо посетителя.
Виталий легко уклонился.
— Простите, — пробормотал Дмитрий Борисович. — Рефлексы.
— Понимаю, — сказал Виталий. — Ничего страшного, в меня стреляли из вещей и похуже этой.
— Так это…
— Это реальность, — сказал Виталий. — И я понятия не имею, что мне с ней делать. думал, может быть, вы подскажете.
— Так сразу не подскажу, — сказал Дмитрий Борисович. — Тут консилиум нужен. С участием вашего непосредственного начальника, разумеется. И не только его.
— Нет, — вздохнул Виталий. — Это не поможет.
— Но вы же понимаете, что я не могу оставить это просто так. С этим надо что-то делать…
— Угу, — сказал Виталий. — Я понимаю, что с этим вы мне помочь не сможете. И со странными снами тоже. Но все же вы развеяли некоторые мои сомнения относительно моей профпригодности, за что я вам благодарен…
— Я должен доложить наверх….
— Разумеется, — сказал Виталий и еще раз щелкнул по кнопке ввода…
***
…кабинет был залит солнечным светом. Через слегка приоткрытые окна в него проникал теплый летний воздух и легкий аромат выхлопных газов, характерный для центра города. Откуда-то из соседнего переулка периодически доносились звуки автомобильных гудков.
Психолог оторвал взгляд от монитора и посмотрел на молодого человека. Высокий, короткостриженный, атлетически сложенный, со здоровым румянцем на лице. В этот кабинет довольно часто приходили именно такие люди.
Молодой человек сидел на стуле, держа спину прямо и скрестив руки на груди. Закрытая поза, подумал психолог, и молодой человек тут же ее сменил, положив руки на колени.
Психолог посмотрел в бумаги.
— Лейтенант Савельев?
— Так точно, — сказал молодой человек. — И я уже ухожу.
Дмитрий Борисович сверился с бумагами.
— Да, все верно, — подтвердил он. — Рад, что мы так быстро уладили эту небольшую формальность.
— Я тоже, — сказал Виталий.
— Что ж, не смею больше задерживать, — сказал Дмитрий Борисович. — Хорошей службы, лейтенант. Мне кажется, вы очень далеко пойдете.
