Впрочем, у этого могло быть и какие-нибудь безобидное объяснение, вроде какого-нибудь локального праздника урожая, и Федор решил, что торопиться с выводами не стоит.
Хотя, если учитывать контекст…
Федор активировал защитные ауры, сверился с миникартой и покинул площадь, свернув на одну из радиальных улиц. Короткой прогулки хватило ему, чтобы убедиться: жители покидали город, может быть, и в спешке, но организованно и без особой паники. Двери домов были закрыты, витрины магазинов закрыты защитными жалюзи, мусора на улицах наблюдалось не больше обычного, а на дверях местного филиала гномского банка даже красовалось объявление "закрыто до лучших времен". Впрочем, слова "до лучших времен" были зачеркнуты, а поверх них кто-то очень похожей краской намалевал "до окончания вечеринки".
Федор пожал плечами. Система огромна и странных обычаев в ней не счесть. Вполне возможно, что где-то за пределами города прямо сейчас происходит грандиозный пикник, на который пригласили все население. Это, конечно, странно, но не настолько странно, чтобы бежать отсюда, сверкая пятками.
Когда Федору оставалось пройти всего-то около пятисот метров до конечной цели его путешествия, он обнаружил первое живое существо. Точнее, живое существо обнаружило себя само. Оно сидело на одной из установленных вдоль тротуара лавочек и приветливо махало Федору рукой.
На вид девушке было лет двадцать и она выглядела, как неопытный турист, зашедший в лавку с сувенирами и не сумевший вовремя сказать "нет". Она была настолько плотно увешана всякими амулетами кулонами, фенечками и прочим барахлом, то Федор даже затруднялся сказать, какого цвета на ней одежда и есть ли она вообще.
Хотя она, конечно, была, потому что тут не май месяц.
Федор подошел поближе.
— Добрый день. Меня зовут Джейн и я представляю издание "Темная сторона системы"…
— А, желтая пресса, — сказал Федор.
— Для кого-то, может быть, и желая, но на самом деле мы работаем только с проверенными фактами, — привычно оттарабанила Джейн. — Вы же согласитесь дать мне короткое интервью?
— Я? — удивился Федор.
— Вы.
— А разве вы знаете, кто я такой?
— Разумеется, нет.
— Тогда почему вы хотите взять интервью именно у меня?
— А вы видите здесь кого-то еще?
— Резонно, — согласился Федор. — И куда все подевались, кстати?
— Вообще-то, формат интервью подразумевает, что вопросы вам буду задавать я.
— Но мы же можем поговорить не для протокола, — сказал Федор. — Как обычные люди?
— Можем, конечно. Но это не так интересно.
— И все же, — сказал Федор. — Так куда все подевались?
— Просто ушли из города.
— Но почему?
— Потому что четыре дня назад было сделано древнее пророчество…
— Стоп, — сказал Федор, поднимая ладонь. — Каким образом пророчество может быть древним, если оно сделано четыре дня назад?
— Мы живем в век информации, которая валится на нас со всех сторон, — объяснила Джейн. — Одна новость сменяет другую, молниеносно появляется третья, четвертая, пятая, и к моменту появления шестой о первой уже никто и не помнит. И поскольку сенсации так быстро устаревают, то любое событие, произошедшее, допустим, на прошлой неделе, можно классифицировать, как седую древность. Кроме того, через определенное количество лет пророчество в любом случае станет древним, так почему бы нам не называть его таким прямо сейчас?
— То есть, вы называете его древним просто потому, что вам так нравится?
— Такие новости лучше продаются, — объяснила Джейн. — Мы говорим "пророчество", подразумеваем "древнее". Пророчества-новоделы никому не интересны. Например, высказывание типа "вот по дороге едет ЗИМ, и я им буду задавим" нельзя называть пророчествами. Их и предсказаниями-то толком не назовешь.
— И что же было предопределено? — поинтересовался Федор.
— Возможно, ваше появление в городе.
— Мое?
— Возможно. По крайней мере, я могу допустить, что вы и есть Третий Пешеход Апокалипсиса.
— Третий кто? Как вообще звучит эта байда?
— Вам дословно или своими словами? Если надо дословно, то я зачитаю.
— Можно и своими словами, — сказал Федор. — Когда имеешь дело с пророчествами, так оно понятнее.
