За этой его репликой ничего не последовало. Варрен оглядел ряды собравшихся, совершив несколько церемонных движений головой – будто бы он искал кого-то. Он прищурил глаза. Взгляд его стал колюч. Мортон так и не появился. Мы ждали уже почти пятнадцать минут.
И вдруг из тишины зазвучал голос Варрена: «Раз доктор Мортон не соизволил прийти, надо полагать, его задержали другие дела».
Я почувствовал глубокое разочарование. И следа не осталось от моей надежды на новое зрелище, на новую комедию. Несомненно, все остальные испытали то же. Но в ту самую минуту, когда Эббота подвели к операционному креслу, входная дверь с невероятной силой распахнулась. И все взгляды обратились в сторону входа.
В дверном проеме, тяжело дыша и утирая со лба пот, стоял запыхавшийся от бега молодой человек тридцати с небольшим лет. Он был среднего роста, здоров и крепок. На его узкое, острое лицо, тогда с пунцово-красным румянцем, в беспорядке спадали пряди темных волос. Он быстро взглянул на операционное кресло. Его взгляд казался необыкновенно острым и даже сверлящим. В левой руке он зажимал стеклянную сферу среднего объема с двумя стеклянными трубками. Сзади него остановился второй человек, который дышал не менее тяжело и на лице которого застыл испуг.
Варрен повернул голову в сторону вошедших: «Ваш пациент уже готов, господин доктор…»
Мортон ступил на арену. Обрывисто и уверенно он попросил извинить его за опоздание. По его словам, мастеру по изготовлению инструментов было поручено несколько усовершенствовать его прибор, и ему не удалось закончить работу в срок.
Он подошел ближе к Эбботу, глядевшему на него испуганными глазами. Мортон попытался внушить доверие к себе. Он развернулся и указал на своего спутника. «Со мной пришел человек, – сказал он. – Этот человек уже вдыхал придуманный мной газ и может подтвердить его действенность».
Мужчина робко и с опаской оглядел собравшихся, но все же кивнул.
Мортон снова повернулся к Эбботу: «Вы боитесь?»
«Нет», – с трудом произнес Эббот, казалось, он доверял Мортону и готов был сделать все, что тот не попросит.
«Пожалуйста, поднесите это отверстие ко рту, – сказал Мортон, удерживая свой стеклянный сосуд перед лицом Эббота, – и вдохните. Да, сначала вам придется откашляться. Но это пройдет. Вдыхайте глубже…»
Каждое его слово напоминало мне о рыжеволосом Уэллсе. Я не обратил никакого внимания, что Мортон заставил больного вдыхать пары эфира значительно дольше, чем это делал Уэллс.
Эббот издал странный, глухой звук.
Он забормотал что-то, стеклянная трубка выпала из его губ. Его подбородок бессильно опал. Голова беспомощно закатилась назад и теперь покоилась на спинке операционного кресла. Глаза закрылись.
Но даже тогда я ни на одну секунду не мог предположить, что все это представление может закончиться триумфом, который сделал бы невозможное возможным, а ранее немыслимое обыденным и будничным. Я наблюдал – как и раньше в любую минуту готовый зло рассмеяться, – как Мортон отставил стеклянный сосуд, выпрямился, посмотрел на Варрена и повторил те же слова, что произнес Варрен по его приходе: «Ваш пациент готов, доктор Варрен…» Варрен молча склонился над Эбботом. Его лицо было неподвижно, как в таких случаях бывало всегда. Он закатал манжеты своих рукавов и взял скальпель.
Не медля ни секунды, молниеносным движением он сделал первый разрез. В зале царила звенящая тишина. Должен был послышаться тихий стон или вздох – хоть какое-то, хоть малейшее проявление страдания.
Но пациент даже не пошевелился. Эббот не пытался сопротивляться. Варрен ниже склонился над своим пациентом. На лице его впервые отразилось удивление. Он сделал второй и третий разрезы, более глубокие, но из расслабленных губ Эббота и сейчас не донеслось ни звука. Варрен приступил к вылущиванию опухоли. Ничего! Ни стона! Варрен отсек последние участки пораженной ткани, наложил лигатуры и прижал к ране губку, чтобы остановить кровотечение.
И ничего – лишь тишина. Абсолютная тишина…
Варрен выпрямился, все еще держа скальпель в руке. Его лицо было бледнее обычного. Насмешка исчезла с его губ. Его глаза светились, наполненные сиянием невероятного, но все же свершившегося чуда…
