Ведьма Пачкуля и месть гоблинов - страница 24

В мгновение ока ведьмы окружили столы. Пачкуля, Хьюго и опозоренная Помёлка остались в одиночестве. Никто не предложил составить им компанию. Шельма набивала рот бутербродами и даже не смотрела в сторону подруги.

Ну что ж. Больше ничего не оставалось. Пачкуля решительно схватила метлу. Та сперва нервно отпрянула, но потом замерла, позволив Пачкуле сесть верхом.

— Кута мы лететь сначала, госпоша? — спросил Хьюго, поспешно забравшись на поля хозяйкиной шляпы.

— Вверх, — раздраженно сказала Пачкуля. — Куда ж еще?

Отчаянно желая угодить, Помёлка поднялась вверх.

Он завладел Свалкой и преобразил ее до неузнаваемости. Теперь это было нечто среднее между мусорной кучей и восточным базаром. Свалка приобрела экзотический, аладдинский шарм. Превосходная иллюминация. Разноцветные волшебные фонарики. Гирлянды из лампочек. Бумажные флажки. В таком вот духе.

Али Пали явно верил в силу рекламы. По всему Непутевому лесу к деревьям были прикноплены плакаты. Они зазывали огромными кричащими буквами:

ТОЛЬКО СЕГОДНЯ!

БОЛЬШОЙ НАЛЕТ НА МУСОРНУЮ СВАЛКУ!

НЕ ПРОПУСТИТЕ! ВСЕГО 5 ФУНТОВ ЗА 10 МИНУТ БЕЗНАКАЗАННОГО ГРАБЕЖА!

ПРИВОДИТЕ ДРУЗЕЙ! ПОВЕСЕЛИМСЯ!

ВОНЬ-СТЕНУ ДЛЯ ВАС ОБРУШИЛА ФИРМА «ДЖИНН И К°».

Вонь-стена в самом деле исчезла, и Свалка теперь источала сильный запах нейтрализующего зелья (основной ингредиент — дешевое восточное масло для волос под названием «Амбре пустыни»).

На входе высился полосатый шатер. Внутри, скрестив ноги по-турецки, восседал на груде подушек Али Пали и знай себе пихал пятерки в кассу. У него был мегафон и пижонские карманные часы, на которые он то и дело поглядывал. Ковровый саквояж лежал у ног. На одном из медальонов у Али Пали на шее сверкал большой рубин — только так и можно было догадаться, что джинн совмещает работу кассира с очень мудреным колдовством. Если точнее, он глушил все заклинания, поступавшие с Кудыкиной горы. Для тех, у кого нет членского билета Магического Круга, дело это довольно муторное и сложное.

Бесконечная очередь уходила далеко в лес. Народ в ней собрался типичный. Бледная шайка скелетов, кодла хамоватых, как водится, вурдалаков, местная ложа Адских гномов, стайка баньши, свора троллей и еще какие-то непонятные волосатые типы. Все сжимали в руках рекламные листовки, гласившие: «Бери сколько унесешь — всего за пятерку», и глядели с плохо скрываемым злорадством. Они много недель мечтали добраться до Пачкулиного мусора.

Толпу развлекали два бродячих актера. Гном-чечеточник с банджо пытался заглушить лепрекона, который пел грустную песню о своей старой седенькой матушке. Время от времени они устраивали перерыв и пускали шляпы по кругу.

Но настоящее веселье ждало посетителей внутри. Развлечения там были первый класс. Высокий, тихий парень с болтом в шее играл на ложках. Предприимчивый демон торговал сувенирными значками с надписью «Я грабанул Пачкулину Свалку» и датой. Гномиха с накрашенными губами и крупными серьгами в ушах заняла Пачкулин садовый сарайчик, превратив его в кабинку гадалки, и вываливала свои предсказания на любого, кто по глупости совал к ней нос. Устраиваясь поудобней, она выставила за дверь старые ржавые грабли и допотопную лопату для угля — только место занимают, решила гадалка.

Али Пали позаботился и об угощении. Из Пачкулиной хибары — вопиющая наглость! — сделали чайную. Ее собственный кухонный стол вместе со стульями вынесли на улицу, и два йети в грязных фартуках шастали туда-сюда с подносами, вытирая разлитые напитки не чем иным, как Пачкулиной кофтой!

Рядом с чайной продавали с лотка лягушек в тесте — куда без них. Они пользовались значительно большей популярностью, нежели вегетарианские закуски — плеснебургеры и крапива-карри, которые подавали на горке поджаренных сосновых иголок.

Ну а в центре праздника, разумеется, был мусор. Идеальное топливо для костра. От одного его вида текли слюнки. От одного его вида хотелось петь и плясать. И немного съезжала крыша. Горы восхитительного мусора — воруй не хочу. Йаааахууу!