— Давайте просто Леонид. Тем более, мы с Колей вместе учились и вместе всё начинали.
— Хорошо! Леонид, пообедаете с нами? Самое время уже.
Николай встретился взглядом с Леонидом и кивнул.
Когда Леонид отбыл, Николай встретился взглядом с Сашей.
— Тебя что-то тревожит, — заметил он. — Ты как будто не в восторге от этой идеи “детектора лжи”.
— Мне это не то чтобы запрещают… но если это всплывёт, мне придётся ответить на неприятные вопросы. Есть вещи, которыми я не могу пользоваться для своей выгоды. Никто из нас не может.
— То, что ты можешь кого-то усыпить, угадать, не знаю, мысли… — посмотрел Николай в глаза Саши. Та выдержала взгляд.
— Всё верно. И заставить делать, что мне нужно, — добавила она. — Если это всплывёт, у меня будут неприятности. Я предложила только потому, что мы согласились спасти “Крепость”. Ты ведь начинал её писать, да?
— Не совсем. У нас был рабочий образец, я отталкивался от него.
— Ну да, ну да, но всё равно ведь то, что назвали “Крепостью”, вначале написал ты!
Николай кивнул.
— Ещё не поздно передумать, — напомнил он. — Лёня так ведь и сказал: если сомневаетесь — всё отменим, будем полагаться на существующий список.
— Я не делаю ничего плохого, — возразила Саша. — Не для своей выгоды. Я хочу помочь им всем. Особенно тем, кого обманули и запугали. Я почувствую. Всё, собирайся, давай сходим на чердак. И нужно снова выйти из дома в магазин, чтобы видели нас обоих.
* * *
Леонид подошёл к делу с выдумкой. Сашу и Николая возили по разным кафе — и, пока они сидели за неприметными столиками, не привлекая внимания, где-нибудь рядом Леонид, с очередным “подозреваемым” вёл беседу. Как уж Леонид сумел уговорить всех побывать во всех этих заведениях — уму непостижимо. Сумел. Надо признать, Леонид всегда был блестящим организатором. Если что-то можно было придумать в теории, Леонид всегда находил практическую реализацию.
Так вышло и сейчас. В итоге Саша передала ему — устно — всё, что пришло ей на ум и ещё раз попросила не вести никаких записей.
А когда Николай и Саша вернулись домой, то выяснилось, что кошачья выставка всё ещё работает, и Саша тут же потребовала пойти туда, ведь всё обещанное уже сделано.
Так и поступили. Саша долго и с восторгом ходила по выставке, общалась с животными и их владельцами. Постепенно втянула и Николая: тот поначалу держался рядом, просто “проходил мимо”, но потом и ему стало интересно не просто стоять, глядя по сторонам. А кошки, немыслимых видов, расцветок и повадок, произвели большое впечатление. И не думал прежде, что они могут быть настолько интересными!
— Посмотрим ещё на фото? — предложила Саша после ужина, за которым она рассказывала Розе обо всех её сородичах, которых только что повидали. Роза отнеслась к рассказу без особого интереса. Но вежливо всё выслушала.
— Посмотрим, — согласился Николай. Саша переписала с карты памяти всё то, что они снимали на чердачных секциях — а там было, на что посмотреть.
* * *
Всего они нашли и уничтожили солнечной лампой одиннадцать осколков зеркала, не считая тех трёх. Всего четырнадцать. На слабое освещение осколки не реагировали, а в тех пятнах света, что отражались от осколков на потолок, были видны странные символы — не то иероглифы, не то буквы неизвестных азбук, не то просто ничего не значащие линии. Всё это тоже засняли, на всякий случай.
— Жаль, что не запомнили, что было в тех трёх, — подумала Саша вслух, и Николай возразил: — Запомнил. Вот, попробую зарисовать.
Саша сфотографировала его набросок и добавила к остальным фото.
— Я ещё указала, где какие были в какой секции, — указала она. — Отправлю это всё родителям, хорошо?
— Отправляй, — согласился Николай. — Они кого-то пришлют?
— Может быть. Я зашифровала картинки. Я вообще всю почту шифрую, мы так всегда делаем. На всякий случай, они не сообщают никакие подробности. Только лично.
Николай головой покачал. Чем дальше, тем больше поводов бояться её родственников. При таком уровне компьютерной грамотности и познаний в вопросах безопасности.
— Бояться нас не нужно, — возразила Саша. — Знаешь, я поняла, наверное, почему я сразу тебя заметила. Пусть даже ты все дни сидел у себя, как сыч. Тебе тоже всё это нравится, верно? Чтобы всё было надёжно и безопасно. И ты никогда не пользовался этим во вред. Не вредил другим людям. Я права?
