— Березовыми, — заявил Вадим.
— Так баня же.
— А я как раз пивка взял.
— Вместе пойдем, — сказала Полина.
— Да? — То ли Вадим это сказал, то ли просто громко подавился.
Варвара оторопело уставилась на сестру, но Полина и глазом не моргнула.
— Маму перенесем, — сказала она.
Действительно, почему бы не воспользоваться возможностью и не попарить маму в бане? Полок там широкий, длинный. На нем можно лежать в полный рост. И намыть, и напарить, и веничком нашлепать.
— Ага. — Вадим провел рукой по затылку, как будто унимал этим бунт в голове.
— Мама вас ждет, — сказала Полина, взглядом показала на дом и тут же посмотрела на ворота, которые должна была закрыть.
Вдруг Миша нагрянет? Сегодня суббота, он уже, должно быть, опохмелился, теперь и пакостей спьяну наговорить может не только ей, но и Варваре. Вадим полезет в драку, а Миша мужик здоровый. Быка-то, может, он с одного удара и не убьет, но задуматься заставит.
— Да, мама. — Варвара вздохнула, настраиваясь на непереносимые тяготы общения с тяжелой больной.
Тяготила ее мама. Это чувствовалось во всем. Но Полина сестру нисколько не осуждала. Так уж устроен человек. Пока не засунешь его в колесо, не будет он крутиться в нем как белка. Полина была поставлена перед фактом и засучила рукава.
Варваре совсем не обязательно снимать белые перчатки. А ведь если ткнуть ее носом в «утку», привязать к маме, не оставить выбора, то она как миленькая и выносить будет, и подмывать. А ведь эта краса неземная все умеет. Она и в хлеву раньше шустро управлялась, и огород весь в одиночку могла перелопатить. Это сейчас Варвара белоручку изображает, но если жизнь заставит…
— Пойдем. Надо поздороваться, — невесело сказал Вадим.
Мама ему не родная. Его неприятие можно было понять, но в дом он тем не менее зашел первым.
Варвара держалась за ним. Прежде чем переступить порог, она осенила себя крестным знамением.
— Ты чего это? — одернула ее Полина.
Мама еще не умерла, а она уже крестится, как будто в избу с покойником входит.
Варвара все поняла, смутилась, но тут же заявила:
— Да будет тебе!
— Я в баню, жар убавлю.
В баню Полина заходила, пожимая плечами. В общем-то, огонь можно и не убавлять, достаточно будет распахнуть настежь окно и все двери. Жар схлынет, в парилке будет просто тепло. Мама помоется, а потом уже им с Варварой можно будет попариться. А печь и дальше пусть греет. Вадим любит погорячей.
Из парилки она выходила, чувствуя, как тело мокнет под халатом. Ощущение привычное. Полина знала, как охладить себя. Надо расстегнуть верхние пуговицы и помахать лацканами, как кузнечными мехами, нагнетая воздух под халат. А можно еще и подуть на грудь. Так она и сделала — расстегнула, подула.
Для этого ей пришлось опустить голову, а ноги уже вынесли ее из жаркого предбанника в мягкую прохладу вечера. Вадим шел ей навстречу, спешил или только вид делал. Как бы то ни было, они столкнулись, и Полина оказалась у него в объятиях. Мало того, он вольно или невольно заглянул под распахнутые лацканы халата.
Полина пугливо вскрикнула, отскочила, запахнулась.
Вадим безобидно усмехнулся.
— Чего ты?
— А ты чего? — Она глянула на него в замешательстве, исподлобья.
— Да так, посмотреть пришел. — Он повел взглядом в сторону двери.
— А не надо смотреть! — Полина лихорадочно застегнула пуговицы.
— А если интересно?
— У себя смотри! — на ходу на пути к дому бросила она.
— Шуток не понимаешь? — донеслось ей вслед.
Отсутствием чувства юмора Полина не страдала, равно как и синдромом девственницы. Перспектива остаться в бане наедине с мужчиной ее ничуть не пугала, как раз наоборот. Но это смотря с каким мужчиной. Уж лучше с Мишей согрешить, чем с Вадимом. От одного ее тошнило, от другого бросало в жар, но уж лучше первое, чем второе. Потому что нельзя спать с мужем родной сестры. Полина поняла это давно, еще до того как Варвара надела на палец обручальное кольцо.
Раньше Варвара запросто таскала воду полными ведрами, в одиночку могла быстро наполнить большую бочку. Сейчас она с той же легкостью изображала из себя кисейную барышню.
С мамой пришлось управляться вдвоем. Полина взяла носилки спереди, Вадим сзади. Они вместе укладывали маму на полок в бане. При этом он как будто ненароком прикоснулся локтем к груди Полины. А может быть, она и сама прижалась к нему. Случайно.
