Как и Кугель, Бубач Анг посмотрел сразу двумя глазами и попятился, как бы оглушенный. Но быстро приложив руку к левому глазу, он пришел в себя и стал приближаться к Кугелю.
— Сейчас ты должен понять всю бесплодность своей хитрости. Отдай мне кат и иди своей дорогой, потому что теперь тебе никогда не удастся завладеть обоими.
— Для меня это не имеет значения, — сказал Кугель. — Спасибо моему другу Фриксу за то, что мне вполне достаточно и одного.
Бубач Анг заскрежетал зубами.
— Ты что, считаешь, что сможешь обмануть меня еще раз? Жизнь твоя приближается к концу, и за этим прослежу не я один, а весь Гродз!
— Но не в Смолоде! — предупредил его старейшина. — Среди принцев не должно быть распрей — я провозглашаю дружбу! Вы, поделившие каспы Рэдкута Бомина, должны также вместе пользоваться его дворцом, его одеждами, драгоценностями и прислугой, живя надеждой на то, что один из вас умрет, и тогда выживший получит все. Таково мое мнение, больше говорить не о чем.
— Смерть этого подлеца очень близка, ему не на что надеяться, — пробормотал Бубач Анг. — То мгновение, когда он покинет пределы Смолода, будет для него последним! Жители Гродза будут наблюдать за ним хоть сотню лет, если это окажется необходимым!
Фрикс заерзал, услышав подобные новости, к Кугель поморщился от боли. Успокаивающим тоном он обратился к Бубачу Ангу:
— Мы с тобой можем пойти на компромисс тебе достанется абсолютно все, что принадлежало Рэдкуту Бомину — его дворцы, драгоценности, любовницы. Я же удовлетворюсь лишь волшебным каспом.
Но Бубач Анг не желал ничего слушать.
— Если ты дорожишь своей жизнью, немедленно отдай свой касп мне!
— Это невозможно, — сказал Кугель.
Бубач Анг отвернулся и заговорил с безбородым крестьянином, который выслушал его, кивнул головой и ушел. Бубач Анг свирепо посмотрел на Кугеля, потом подошел к избушке Рэдкута Бомина и уселся на куче мусора перед входом. Тутой стал экспериментировать со своим левым каспом, осторожно закрывая правый глаз и открывая левый, чтобы полюбоваться на чудеса Чужого Мира. Кугель решил воспользоваться этим и попытался улизнуть, пока Бубач Анг занят собой и своими видениями. Он осторожно направился к краю деревни. Бубач Анг, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания.
— “Ха! — подумал Кугель. — Значит, все так просто!”
Еще два — три шага, и он окажется в полной темноте, где его невозможно будет отыскать.
Весело он сделал один из этих шагов своими длинными ногами. Легкий звук — возглас, шорох, шуршание одежды — заставили его резко отпрянуть в сторону, и в ту же секунду лезвие мотыги просвистело в воздухе точно в том месте, где только что была его голова. В слабом свете, от масляных ламп Смолода, рассеивающем сумрак, Кугель увидел безбородое мстительное лицо крестьянина. Позади он услышал тяжелые шаги спешащего на помощь Бубача Анга, который наклонил свею тяжелую голову, как бык перед нападением. Кугель вновь увернулся и быстро побежал обратно в самый центр Смолода.
Медленно, явно разочарованный в своих самых радужных ожиданиях, Бубач Анг вернулся и уселся подле избушки.
— Тебе никогда не удастся убежать, — сказал он Кугелю. — Лучше отдай мне касп и сохрани свою жизнь.
— Еще чего! — уверенно ответил Кугель. — Лучше сам подумай о здоровье — как бы тебе неожиданно не помереть!
Из избушки старейшины донесся голос:
— Прекратите вашу ругань! Я занят с капризной и экзотической принцессой и не желаю, чтобы меня отвлекали!
Кугель, вспомнив висящую жирную кожу, толстые кривые ноги, спутанные грязные волосы в колтунах и зловонный запах, который был характерен для всех женщин Смолода, лишь задумался над волшебной силой каспов. Бубач Анг вновь проверял, как видит его левый глаз. Кугель поудобнее устроился на скамейке и попытался посмотреть своим правым глазом, сперва как следует закрыв левый.
На нем была рубашка из тончайших серебряных чешуек, облегающие алые брюки, темно-голубой плащ. Он сидел на мраморной скамье перед рядом спиральных мраморных колонн, увитых темной листвой и белыми цветами. По обеим сторонам от него в ночное небо вздымались дворцы Смолода, один за другим, и мягкий свет лился из их окон и арок. Небо было мягкого темно-голубого цвета и на нем сверкали крупные звезды. Между дворцами располагались сады с кипарисами, миртом, жасмином, пальмами, в воздухе был разлит сладкий запах цветов и веяло свежестью ручья. Откуда-то слабо доносилась музыка: шепот многих струн, вздох мелодии. Кугель глубоко вздохнул и поднялся на ноги. Он сделал несколько шагов вперед по террасе. Дворцы и сады точно сдвинулись. На слабо освещенной лужайке три девушки в белых шелковых платьях оглядывались на Кугеля.
