В течение долгого времени никакие звуки не тревожили полную тишину этого места. Но вдруг внезапно мистер Чиллингворт понял, что слышит удары молотка, как будто кто-то работал в одной из комнат замка.
- Что это может означать? - сказал он и решил направиться внутрь здания через то же окно, которое позволило войти палачу, когда услышал, как его имя произносит кто-то позади у забора сада. Посмотрев в этом направлении, он, к своему облегчению, увидел адмирала и Генри Баннерворта.
- Обойдите ворота, - сказал доктор, - я больше чем рад видеть вас, могу вам признаться. Не шумите, пожалуйста, обойдите ворота.
Они с расторопностью подчинились его приказу, и, когда подошли к доктору, адмирал напряженно сказал:
- Вы же не хотите сказать, что он там?
- Нет, нет, не Варни. Но Варни не единственный, кто очень влюблен в поместье Баннервортов. У вас есть еще один потенциальный арендатор, и я думаю, что вы хотите узнать, кто это.
- В самом деле.
- Тише! Ползите за мной к дому, тогда вас не заметят. Там! Вы слышите шум в замке?
- Что это стучит? - сказал адмирал. - Похоже на работу корабельного плотника.
- Это в самом деле похоже на работу плотника. Это всего лишь новый арендатор, позволю себе сказать, чинит что-то.
- Какая наглость!
- Это очень хладнокровно, должен я признаться.
- Кто он и что он?
- Кто он сейчас, я не могу сказать вам, но когда-то он был лондонским палачом. Это было в то время, когда я практиковал в столице и познакомился с ним. Он знает сэра Френсиса Варни, и, если я не ошибаюсь знает причину сильной привязанности этого человека к поместью Баннервортов. Он принял эту причину всерьез настолько, что привязался к нему сам.
- Что касается меня, - сказал Генри, - то мне она не известна. Что, в конце концов, движет всеми ими?
- Мой дорогой Генри, - сказал доктор, - вы сделаете так, как я скажу?
- Я сделаю, как скажет любой, кому я доверяю. Потому что я сейчас как человек, нащупывающий свой путь в темноте.
- Тогда позвольте этому джентльмену, который сейчас с таким удовольствием плотничает в вашем доме, сделать то, что так согревает его сердце, но не дайте ему уйти. Если мы появимся втроем из сада, он будет благоразумен и поймет, что трое против одного -это неравная борьба, в силу чего будет вынужден остаться. Мы не дадим ему уйти, пока не поймем, что oн собирался сделать.
- Вы будете командовать эскадрой, доктор, - сказал адмирал, - я согласен с планом, давайте так и будем действовать! Давай, Генри, тем более мы оба вооружены.
Они вошли в центр сада и вскоре убедились, что палач заметил их, потому что из окна появилось лицо, а потом снова удалилось.
- Так, - сказал доктор, - теперь он знает, чтo он в ловушке и что мы можем расположиться так, чтобы хорошо обозревать весь дом, а также ворота сада. Или умрет с голода он, или умрем с голода мы.
- Мы не умрем! - сказал адмирал Белл, доставая из своих больших мешков различную еду - Мы пришли, чтобы принести вам еще еды.
- В самом деле?
- Да. И еще мы были в развалинах.
- О, чтобы освободить Маршдела? Чарльз сказал мне, на что решился этот негодяй и что он был заточен Чарльзом.
- Он действительно был заточен, и ему было бы нелегко выбраться из заточения. Он мертв.
- Мертв?
- Да. В результате бури, которая была прошлой ночью, развалины стали рушиться и придавили его. Теперь он стая плоским как блин.
- Господи! Хотя это ему справедливое воздаяние. Он хотел убить бедного Чарльза Голланда самым жестоким и кровавым способом, и, несмотря на то, что мы трясемся от того, как умер он, мы не можем сожалеть об этом.
- Мы можем сожалеть только о том, что он избежал веревки вашего друга палача, - сказал адмирал.
- Не называйте его моим другом, пожалуйста, - сказал доктор Чиллингворт, - но послушайте, как он усердно трудится, можно подумать, что он собирается унести с собой весь замок по частям, если у него будет такая возможность, если вы не отдадите ему весь дом целиком и сразу.
- Будь он проклят! У него, видимо, какая-то очень серьезная цель, сказал адмирал, - иначе он не был бы и наполовину так усерден.
